У Музы моей золотистые кудри,
Небрежный и ласковый взгляд;
Туманные слезы плененных жемчужин
На пальцах усталых горят.
Она не одета в прозрачные ткани
Иль в ярких материй узор;
На ней, как в простом современном романе,
От Ворта закрытый tailleur.
Какой-нибудь камень, чудесный и редкий,
В ее не играет кудрях.
Черты закрывает густая вуалетка,
Перчатки на тонких руках.
Весенних фиалок букет ароматный
Приколот к ее шеншила; -
Она непослушна... она непонятна...
Она бесконечно мила...
По целым неделям порою, быть может,
Ко мне не заходит она;
Тогда мое сердце почти не тревожит
Мираж мимолетного сна.
Бесцельно проходят часы за часами,
Мой вечер мучительно тих,
И я разрываю, листы за листами,
Начало элегий моих.
Но часто, в часы одиноких мечтаний,
Когда за рабочим столом
Я жду невозможных и странных свиданий,
Скучаю, не зная о ком;
Когда в моем сердце сильнее рыдает
Печаль непонятного сна, -
Я слышу, как двери она отворяет,
Я вижу, как входит она.
С небрежной улыбкой, с насмешливым взглядом,
