Тишина твоих платий и снов,
Что ты любишь утят, анемоны
И печаль моих длинных стихов.
Мне казалось... Мне только казалось...
Мне, вернее, хотелось, чтоб ты,
Как безоблачный день, отражалась
В синеве моей первой мечты.
Но потом я подумал: «А если
Только грезам усталым моим
Силуэт в темно-розовом кресле
Показался родным и больным?
Может быть, ты безмерно чужая?
Может быть, ты печальна не тем?»
И с тех пор я боюсь... я не знаю...
Я моих не кончаю поэм...
И с тех пор начало мне казаться,
Что ты стала иной, чем вчера:
Разучилась цветам улыбаться,
Забываешь грустить до утра.
Что ты хочешь чего-то другого,
Чем мои небольшие мечты,
Что обману красивого слова
Отдаешься зачем-то и ты.
И пока я враждую с собою
И гадаю, ты та иль не та, -
Ты моею усталой рукою
Мной самим от меня заперта.
И я знаю теперь безвозвратно,
Что я больше не буду твоим:
Я мечтал о слегка непонятном,
О желаньи, скользящем как дым;
Я мечтал о простых разговорах,
О букетах фиалок, - не роз,
Об одном только жесте, которым
Поправляют изгибы волос;
Об улыбках, как в старом романе,
В позабытом, наивном саду...
– Я найду! В этом русском тумане
Я себе небольшое - найду!
