Кто-то подошёл к нему, предупредил, что совещание кончилось, и тут же спросил:
— А что ему передать?
— Скажите, что его хочет видеть адмирал Александру Дану.
— А, Санду Дану! Сынок Думитру. Ты, кажется, приятель нашего секретаря?
— Да… то есть сегодня нет! Обычно он дядя Петре… а сегодня… как бы это вам объяснить… мне бы не хотелось называть его дядей Петре, понимаете?
Собеседник, разумеется, не понимал. Он с весёлым удивлением смотрел на Санду.
— Одно дело говорить с ним дома — у нас, или у него, — а другое сейчас: он — секретарь, я — адмирал… Понимаете?
Собеседник всё равно не понимал.
— Прошу вас, товарищ… Пожалуйста, скажите товарищу секретарю, что с ним хотел бы поговорить адмирал Александру Дану… Только уж, пожалуйста, не Санду и не просто Александру, а сначала скажите «адмирал». Не забудьте, пожалуйста. Слово «адмирал» сейчас для меня имеет большое значение.
Тот ушёл, недоумевая и улыбаясь. Видимо, он поговорил с секретарём, потому что через несколько минут вернулся и серьёзно сказал:
— Товарищ… адмирал, вас ждёт товарищ секретарь!
Когда появился Санду, секретарь пошёл ему навстречу и протянул руку:
— Добро пожаловать, товарищ… адмирал! Прошу прощения, что заставил тебя ждать. Я задержался на совещании, оно давно было назначено, так что не мог…
Санду облегчённо вздохнул. Хорошо, что Петре Станку не сказал ему: «Ну что, Санду? Каким ветром тебя занесло сюда? Натворил что-нибудь или просто повидаться захотелось?»
— Садись, товарищ адмирал! — Секретарь пододвинул ему стул и жестом повторил приглашение.
Оба сели. Секретарь распечатал пачку сигарет.
— Куришь, товарищ адмирал?
— Что вы?.. Спасибо, не курю.
— И хорошо делаешь. Табак — это отрава. Я и сам не курю. Сигареты держу только так, для любителей…
Санду, хотя и обдумал план, чувствовал себя неловко и толком не знал, с чего начать. На выручку пришёл секретарь:
— А теперь послушаем, что у тебя за беда. Из-за чего же тебе пришлось расстаться с морем и пожаловать к нам? Признаться, нам не часто доводится принимать у себя моряков.
— Речь идёт об одной неприятности, дядя…
На тебе! Чуть было не сплоховал! Санду тут же поправился:
— Речь идёт об одной неприятности, товарищ секретарь. Я пришёл от моряков Малого пруда, рассказать, что случилось вчера утром в порту, и попросить у вас… попросить…
Ещё сидя в приёмной, он припас такое подходящее выражение…
— Ага… положительно разрешить нашу просьбу. Вот какое дело. Вчера утром на пруд пришёл какой-то человек с фабрики и сказал, что нам там нечего делать, и велел уйти. Он считает нас шалопаями!.. Сказал, что рядом фабрика и что на пруду нам больше нельзя бывать. Кричал… И мы ушли… Мы так расстроены… Вот это я и хотел сказать.
