Делал, пока меня не остановил милиционер.
— Документ предъяви, — сказал он мне.
— Какой? — решил уточнить я.
— Паспорт, — согласился уточнить он.
— Мой? — продолжил уточнять я.
— Твой, — закончил уточнять он. Большей информации не требовалось. Змея нырнула в карман куртки, заглотила паспорт и отрыгнула его в пасть другой змеи. Страж закона растворил полученный ценный груз в кислоте своих глаз и поинтересовался:
— Чего здесь делаешь?
— Иду, — ответил я. — К специалисту по экзекуции личности.
— О блин, — пробурчал милиционер. — Когда же вы все поймете!
— Чего поймем? — не понял я. — Кто — мы?
— Вы. Ты, ты, ты и ты, — начал он тыкать в меня пальцем. С каждым тычком его палец становился все ближе к моему носу. — А еще — ты, ты и ты. Вы никакие не личности! Вы — серость, ничтожества, как же вы можете быть личностями? Невозможно сделать не личностью того, кто и так не личность… Ладно, свободен.
Змеи вновь обменялись грузом. Милиционер уставился на другую сторону дороги, выискивая, кого бы еще назвать не личностью. А мне было немного обидно, но я молчал, только мысленно сказал ему: «Я — личность!». Он, так же в моих мыслях, смерил меня мысленного своим издевательским взглядом и сообщил: «Нет». «Ну и ладно, — подумал я. Подумал так, что даже мысленный собеседник не услышал, что я подумал. — Черт с тобой». И пошел дальше. Светофор на перекрестке специально к моему приходу подогнал красный свет. Я остановился и достал сигарету.
— Курить вредно, — сообщила весьма миловидная девица, остановившаяся за левым моим плечом. Я знал, что она миловидная еще до того, как обернулся.
— Это почему же? — поинтересовался я. Она улыбнулась.
— Потому, — ответила она, — что я не курю. Потому и не курю, что вредно.
— А я курю, — решил я поспорить с ней. — Потому и не вредно.
— Мне кажется, что так мы ни к чему не придем, — сказала девица и кокетливо хихикнула. — У меня есть более веские аргументы в пользу моей позиции.
Она схватилась обеими руками за маечку у шеи и одним движением порвала ее, освобождая из-под покрова ткани неплохую такую грудь.
Дальше мысль не пошла. Страж закона по-прежнему стоял ко мне спиной, и я отвернулся от него. Дойдя до перекрестка, я закурил, дожидаясь зеленого света. Я успел выкурить полсигареты, пока он, наконец, дал мне возможность перейти дорогу. Машины провожали меня взглядами, а я не обращал на них внимания, будто бы их не существовало. Наверное, им было обидно, и, уже перейдя, я обернулся и сказал им:
