Через пару кварталов мне показалось, что сквозь окутывающую город дымку печали вроде бы просвечивается что-то пестрое и даже веселое. Главную улицу, по которой я шла, пересекал широкий, обсаженный деревьями бульвар. Он был заполнен густой многоцветной толпой. Я свернула с главной улицы и увидела, что ошиблась – толпа была обыкновенная, тусклая, зато сам бульвар полыхал красками.
По обе стороны центральной аллеи далеко-далеко, насколько хватало взгляда, тянулись торговые ряды, полные причудливых предметов. Чего только там не было - картины, писаные маслом, лунные пейзажи, умело вырезанные из красочных уральских камней, подсвечники из таинственно мерцающего селенита, черные бархатные витрины, усеянные брошками из яшмы всех возможных цветов, кольцами с сердоликом, браслетами из кварца, ожерелья из хризолита, хрусталя и малахита!
Сначала я бродила среди этой неземной красоты, просто наслаждаясь, но, постепенно трезвея, осознала, что вся она выставлена на продажу – и ринулась покупать. Цены были просто смехотворные – украшения ручной работы из натуральных уральских самоцветов стоили сущие гроши, и я накупила их вдоволь, всласть, для себя, для друзей, для родных. Торговцы быстро смекнули, что я, хоть и говорю по-ихнему, но все же иностранка, и стали заламывать цены, которые, однако, по-прежнему казались мне смехотворными. Так что, в конце концов, довольны остались все – и я, и они.
Автобус, который должен был отвезти меня в мое временное пристанище, почему-то не пришел, следующий должен был по расписанию появиться через час, но никто не знал, появится он или нет. И я решила все-таки попытать счастья и найти такси – я вообразила, что в центре города на это больше надежды. И точно, после четверти часа поисков мне удалось набрести за углом на древнюю колымагу, гордо к украшенную табличкой «Такси». Мне показалось, что шофер слегка озадачен просьбой отвезти меня в дальний пригород, но мое согласие заплатить названную ему, по всей вероятности безумную цену – что-то около трех долларов – вынудило его согласиться. И мы тронулись в путь.
Через несколько кварталов мотор такси задымился и принялся надрывно чихать, скорость заметно упала, и еще через пару кварталов машина остановилась, как вкопанная. Некоторое время она дрожала, как умирающая лошадь, а потом как-то осела и затихла.
«Отмучилась, страдалица! Я же говорил, не доедет, - с каким-то садистским удовольствием сказал шофер. – Придется вам добираться на автобусе, дамочка»
