Я попробовал крепчайший кофе, подержал его немного на языке, прежде чем проглотить.
Я уже успел разглядеть картины на стене — морские виды под яркими лучами солнца, деревенские домики в красных и желтых тонах, озаренные солнечным светом золотые поля и темно-зеленые леса. Фантастические места.
— Боли Эрика были все сильнее и сильнее, лекарства переставали помогать, — снова заговорила женщина.
Я все еще мысленно бродил по чуть колыхаемому ветром пшеничному полю, с которого был еле виден домик под серой крышей.
— Рак прогрессировал. И тогда молодой человек предложил помочь нам.
— Как он предложил свою помощь?
Хозяйка задумалась на секунду.
— Теперь, когда вы об этом спросили, я понимаю, что все это действительно было странно. Как он догадался прийти именно тогда, когда положение было хуже всего? Просто однажды он появился у нас в дверях.
— Когда это случилось? — спросил я, поставив пустую чашку на блюдце.
— Эрик умер год назад, — ответила она. — А он приходил примерно за полгода до этого. Именно поэтому я не понимаю: вы сказали, что тот молодой человек умер пять лет назад. Но мужчина, который выглядел так же, носил то же имя и был доктором по профессии, приходил к нам полтора года назад с предложением помощи.
Старушка казалась очень взволнованной.
— С вашей памятью все в порядке, — сказал я. — Это я ошибся. Наверное, моя информация просто оказалась ошибочной, вот и все.
— Наверное, так и есть, — задумчиво проговорила госпожа Бонсдорф, которая сейчас выглядела даже старше, чем мне показалось. — Просто это пугает меня. Если я потеряю и память и разум, то что вообще у меня останется?
— Вам не о чем беспокоиться, — поспешил я ее успокоить. — У вас отличная память. Расскажите мне еще о том человеке, что приходил к вам полтора года назад. Он упоминал о цели своего визита?
— Это совсем другое дело, — успокоилась она. — Это было не ради денег. Он никогда не брал денег за свои визиты и не хотел даже брать с нас много за свои лекарства. Эрик был так болен, что нам было нужно с каждым днем как можно больше лекарств для него. А мы не могли себе этого позволить.
— И тот человек вам помог?
— Да. И я благодарна ему за это. Кроме того, он помог Эрику отправиться в его последний путь.
— Прямо здесь, дома?
— А где лучше, чем дома, умирать?
Перед глазами у меня снова встала картина из Яткясаари. Контуры человеческих тел под одеялом. Подтеки крови на стене над кроватью.
— Думаю, нигде, — согласился я. — А что было потом?
