ность» в деле неофашиста Агджи. Дон Раффаэле, чувствовавший себя в тюрьме как дома, принял меры, чтобы заставить турка «заговорить». Уголовники не раз внушали Агдже жестокими побоями, что ему следует «раскаяться». Пережив несколько «покушений» на свою жизнь (которые, впрочем, всегда кончались неудачей в последний момент), Агджа обратился к «боссу» Кутоло, а тот посоветовал ему «исповедаться» тюремному священнику падре Сантини. Из сообщений печати уже было известно, что именно Сантини дал властям знать о готовности террориста «раскаяться», но лишь после ареста 500 «каморристов» раскрылась подлинная роль этого «тюремного утешителя душ». Он, как оказалось, был связником «каморры», передавая на волю письма и указания дона Кутоло и получая оттуда достоверные сведения о ходе его собственного дела.
Из показаний арестованных «каморристов» также стало ясно, что неаполитанская мафия заключила в своё время «боевой пакт» с террористами из «красных бригад» и сотрудничала с ними в осуществлении ряда преступлений. У «каморры» была, кроме того, постоянная связь с некоторыми итальянскими политическими деятелями. Вырисовывается, таким образом, стройная система, в которой заодно действовали сообщники Али Агджи — люди из коррумпированного государственного аппарата и сотрудничающих с ЦРУ итальянских спецслужб, из преступного мира и, наконец, из подпольных террористических организаций. Действуя вполне согласованно, они добились «раскаяния» турецкого неофашиста и подсказали ему содержание его «разоблачений». Один из арестованных лидеров «красных бригад», Сенцани, сидел в одной камере с «серым волком» и даже помогал Агдже «упражняться в итальянском языке».
Как видим, налицо сращивание разложившейся части государственного аппарата, спецслужб, воротил преступного мира и политических террористов в Италии. Не без греха оказались здесь заокеанские собратья итальянских мафиози и «люди из Лэнгли», давно уже привыкшие использовать в своих целях деятелей преступного мира. Все они крепко повязаны между собой.
Эти тайные каналы конечно же вскрыть было нелегко, но ясно, что именно по ним регулярно инструктируют Агджу, заставляя его менять «показания» и подсказывая ему всё новые подробности его мнимых встреч и бесед с «агентами» из Восточной Европы.
Демократические, прогрессивные круги в Италии давно уже обращали внимание на множество «несообразностей», которые выявляются в ходе следствия против незаконно содержащегося под арестом Сергея Антонова. Но, как говорится, своя рука — владыка: следствие не реагировало на сигналы о нарушениях законов, дало уклончивый ответ на протест адвокатов Антонова, которые направили жалобу на действия официальных лиц, позволивших Агдже делать публичные заявления по вопросам, составляющим судебную тайну. Власти обещали «расследовать этот инцидент и наказать виновных». Но, как говорят в таких случаях итальянцы, на сей раз «ворота конюшни были закрыты уже после того, как лошади разбежались».
