После того как нам с Сэмом не удалось договориться, я отправился в офис Фреда Барроу и через тридцать секунд обнаружил, что моей наставницей будет Эрейни.
«Мистер Барроу здесь?»
«Нет, он был моим мужем. Мне пришлось его пристрелить».
— Значит, с делом Кирнс покончено, — сказала Эрейни. — У тебя сколько осталось… двадцать часов?
Я колебался пару секунд.
— Джем говорит, десять.
— Всего десять? Двадцать. В любом случае у нас полно других дел.
— Ты сказала, что я могу заняться этим.
Эрейни постучала по пластиковой поверхности стола с таким звуком, будто ее пальцы состояли из одних только костей.
— Я сказала, что ты можешь попробовать, милый. Совершено убийство — конец истории. Теперь делом будет заниматься полиция.
Я уставился на фотографию Афин, висевшую у нее за спиной.
— Ты ведь не собираешься возвращаться к старому разговору? — вздохнув, поинтересовалась Эрейни.
— Какому разговору? Хочешь напомнить, как ты сказала, что не можешь ничего мне заплатить на этой неделе, а потом попросила поработать нянькой?
Ее глаза потемнели.
— Нет, милый, я о разговоре про причины, по которым ты хочешь заняться частным сыском. Ты провел несколько лет в Сан-Франциско, где выкручивал людям руки по заказу сомнительной юридической компании, и теперь думаешь, будто можешь быть детективом? Ты считаешь, что слишком хорош для рутинной работы, и желаешь заниматься только тем, что тебе интересно?
— Ты совершенно права, мне совсем не хочется снова затевать этот разговор, — ответил я.
Эрейни пробормотала что-то по-гречески, но наклонилась ко мне через стол и на середине предложения перешла на английский.
— …вот что я тебе скажу. Ты считаешь себя крутым парнем, раз вернулся к нам со степенью доктора философии из Беркли, или что там еще ты получил. Хорошо. Думаешь, быть стажером ниже твоего достоинства, потому что ты некоторое время работал на улицах. Пусть так.
— Ты не забыла, что это я научил тебя трюку с суперклеем?
На сей раз она замахала двумя руками, будто решила дать по пощечине людям, сидящим по обе стороны от нее.
— Ладно, ты действительно показал мне одну полезную штуку. Ты решил стать частным детективом, потому что твой отец был копом, — хорошо. И считаешь, что время от времени можешь заниматься какими-то делами бесплатно, в виде благотворительности — отлично. Только так на жизнь не зарабатывают. У нас тяжелая профессия, но мы стараемся этого не замечать, и, по большей части, она не затрагивает наши личные интересы. Мы по восемь часов сидим в машине, мечтая о туалете, и фотографируем какого-нибудь ублюдка, потому что другой ублюдок нам заплатил. Мы разбираемся в поступках, совершенных давным-давно, и разговариваем с наводящими тоску служащими бюро кредитной информации, которых даже симпатичными нельзя назвать. Мы стараемся не раздражать полицию, иными словами, пытаемся держаться подальше от ситуаций, когда кого-то убивают. Да, много денег мы не имеем, и, да, иногда нам приходится брать с собой ребенка. Короче говоря, я имею в виду все то, что обеспечивает нас хлебом с маслом. Не знаю, в состоянии ли ты принять условия игры, милый. Пока еще не знаю.
