— Это, — осторожно отозвался я, — зависит от того, чем вы не торгуете.
— Не трахай мне мозги, умник долбаный. Где оно?
— Прошу прощения?
— Не трахай мне мозги, умник долбаный. Где оно?
Вместо того чтобы последовать этому совету, я сказал:
— Слушай, голова в штанах! Ты бы лучше переписал текст и начал по новой? А еще лучше, нашел бы себе работенку по способностям.
На том конце провода звякнул приемник монет.
— Кестрел, — сказал голос, — ты сам себя уделаешь в задницу.
Из музыкального автомата рядом с телефонной трубкой донеслась фраза «Мимо башни с часовыми», и мой собеседник повесил трубку.
Часы над столом показывали без четверти пять.
Я позвонил Бодичу.
— Почему вы мне не перезвонили? Нашли другого любимчика на роль убийцы?
— Ты у меня в списке, — он дышал так тяжело, словно только что бегом одолел пролет лестницы, — но перед твоим именем стоит много более громких имен. Что стряслось?
— Две вещи. В обратном порядке: я только что поговорил по телефону с кем-то, кто уверяет, что я уделаю самого себя в задницу.
— Я и сам бы мог тебе это сказать.
— Вы можете проследить звонок?
— Не могу без веских оснований.
— Что под ними подразумевается?
— Разное. Скажем, сразу после его звонка кто-то попытался тебя пристрелить. Прежде чем впасть в кому, ты прошептал о звонке красавице-сиделке. Поскольку Эванса бросила жена, он приглашает сиделку на ленч, чтобы опросить ее. За два-три ленча могло бы набраться достаточно сведений, чтобы получить основание для ордера.
— Иисус Христос и броуновское движение юриспруденции!
— Предназначение закона — защищать людей, Кестрел.
— Эй… — я оглянулся через плечо: уличная дверь, как всегда, была распахнута настежь. — Я тоже человек.
— Это ты так говоришь.
Бодич громко глотнул неизвестный напиток. Звук напоминал хлюпанье в сточной трубе.
— Бодич, — нетерпеливо настаивал я. — Мы с вами знаем, что я не убивал Рени Ноулс. Так кто это звонил?
Бодич рыгнул.
— Не могу помочь. Ты сказал, случились две вещи.
— Неимоверно. Вы когда-нибудь слышали о Мэнни Джекторе?
— Угу. Парень чист.
— Этот подонок-то чист?
— В том, что касается этого дела, Джектор чист. Он провел ночь, когда Ноулс получила свое, связанным, в темнице своей любовницы. Забавно было вытягивать из него это признание.
Бодич издал звук, который среди его друзей, возможно, сходил за смех.
Я сказал:
— Должно быть, я последним в городе услышал о Мэнни Джекторе и его оклендских развлечениях. Слушайте…
— Откуда ты знаешь, что дело было в Окленде? Так Джектор сказал?
