Он открыл ящик с другой стороны стола.
— Руфи требовалось внимание, которого Рени ей дать не могла. Хотите сигару?
— Ну, я…
— Хорошая.
Он бросил мне тонкую дешевую сигару и добыл вторую для себя.
— Не курите, футбол не смотрите, телевизор не смотрите. Каким хреном вы занимаете день, Дэнни?
— Работаю.
— Ох!
Он лизнул сигару.
— Некоторые не любят сигар, но они не правы.
Он достал из ящичка инструменты и обрезал кончик своей. Обрезок упал ему на колени.
— Но насчет телевизора вы в основном правы. Слышать не могу, как они там обсуждают матч. Шайка кретинов.
Он подтолкнул инструменты ко мне.
— Плохая замена тишине.
Он чиркнул деревянной спичкой по столешнице, а когда головка вспыхнула, дал рассеяться дымку, прежде чем поднести к кончику сигарки.
— Я, бывало, сидел в номере мотеля в каком-нибудь Виннемуке или Парумпе, или Джекпоте, Эврике, Вендовере, Тонапа или Денио, или Остине… сколько их еще бывало… — Он подвинул ко мне сигару. — И в каждом мотеле мне хоть раз да приходилось столкнуться с тишиной.
Я стал подрезать сигару, и часть обертки надорвалась.
— Сперва лизните, — посоветовал Ноулс, взмахом гася спичку.
Я пробормотал:
— Это неприлично.
Ноулс в удивлении уставился на меня:
— Вы когда-нибудь видели, как девка это делает?
Открылась дверь, и появился Альфред с подносом и свежей выпивкой на нем.
— Каждые полчаса, Альфред, — Ноулс выдул дымное колечко. — Без перерывов.
— Хорошо, сэр, — Альфред забрал опустевшую посуду.
Я взял кремневый пистолетик и защелкал им под своей сигарой.
— Эй, — остановил меня Ноулс, — вы же не хотите, чтобы «гавана» пахла керосином.
Я взглянул на сигару.
— Что вы говорите? Это — «гавана»?
Он подтолкнул ко мне через стол коробку кухонных спичек.
— Мы говорили о тишине.
— Да, говорили.
Он шумно вдохнул запах из своего бокала.
— Я нарочно это делал. Просто сидишь на кровати и прислушиваешься. Конечно, с автострады слышны грузовики.
— Представляю.
— И кое-что доносится из казино — в зависимости от того, насколько у вас дешевый номер.
Я кивнул, выпуская дым.
— Иногда капля упадет с головки душа…
Я курил, не затягиваясь.
— Тогда я и заметил как-то, что работают кондиционеры.
— Выключали их?
— Да. В познавательных целях. Становится жарко, как в аду. Или холодно. Словом, я мог бы услышать мышь, или термита, или гремучую змею, шуршащую чешуей в норе. И я снова включал кондиционер.
Мы оба хмыкнули.
— Вот так, — сказал он, — звук кондиционера всегда помогал мне уснуть в незнакомой постели.
