В формуляре Дениса Васильевича появилась следующая запись: «В походах и сражениях был:… в Финляндии, в 1808 г., занял с отрядом казаков остров Карлое и участвовал в делах под Брагестатом, Лаппо, Перхо, Карлстула, Куортане, Сальми, Оровайсом, Гамле-Карлебю, при овладении Аландскими островами, где, командуя отрядом казаков, выбил неприятеля с острова Бене и занял его, и при переходе на Шведский берег под Гриссельгамом…»[153]
Впечатляет, однако никаких боевых наград на сей раз не последовало, хотя князь Багратион и представлял своего адъютанта к ордену Святого Георгия IV класса.
Зато новый друг Давыдова — Закревский был отмечен орденом Святого Владимира 4-й степени с бантом, золотой шпагой «За храбрость» и капитанским чином. Думается, что заслуженно. Но это свидетельствует и о том, что при дворе начала закатываться «звезда» князя Багратиона и восходить — графа Каменского. За Шведскую кампанию, в том числе и беспримерный «Ледовый поход», князь Петр Иванович был произведен в генералы от инфантерии, а граф Николай Михайлович, одиннадцатью годами моложе Багратиона и младше его по производству на три года, не только получил полный генеральский чин>{69}, но и был удостоен ордена Святого Георгия II класса…
Заметим, кстати, что ни во время войны 1807 года, ни в Шведскую кампанию, ни во все последующие войны, в которых он участвовал, Денис Васильевич стихов не писал. (Единственное исключение составляет приведенный ранее набросок про «подвиги усатого героя».) Хотя, казалось бы, для военного человека война — самое вдохновляющее время. Давыдов же сам громогласно заявил: «Я люблю кровавый бой!», да и Александр Сергеевич Пушкин утверждал: «Есть упоение в бою!» — но почему тогда Денис не вдохновлялся на истинно «военную лирику»? Можно говорить о его занятости по службе, об отсутствии условий, вспоминать «Когда говорят пушки — музы молчат», но думается, причина тому совершенно иная. Давыдов не был тем, кто именуется «поэтом-баталистом», им не создано ни одной яркой батальной картины, коими столь богата наша литература.
Вспомним Пушкина:
В огне, под градом раскаленным,
Стеной живою отраженным,
Над падшим строем свежий строй
Штыки смыкает. Тяжкой тучей
Отряды конницы летучей,
Браздами, саблями звуча,
Сшибаясь, рубятся с плеча
[154].
Вспомним Лермонтова:
Носились знамена, как тени,
В дыму огонь блестел,
Звучал булат, картечь визжала,
Рука бойцов колоть устала,
И ядрам пролетать мешала
Гора кровавых тел
