Майю провели в изысканно обставленный большой зал. На столе стоял поднос с горячим шоколадом и печеньем, в камине потрескивали дрова. Она протянула к огню озябшие пальцы.
Когда она пила шоколад, послышались шаги и стук закрывшейся двери. Майя повернула голову и увидела Вернона.
— Простите, маленькая неувязка с одним болваном и бездельником. Но теперь все позади.
— И что вы сделали с этим человеком?
— Уволил, конечно.
Вернон подошел к ней.
— Неужели вы никогда не отдыхаете?
Мерчант улыбнулся, но его глаза остались темными и мрачными.
— Нет. Именно поэтому у меня есть все. Именно поэтому я богат, живу в чудесном доме и могу позволить себе купить все, что мне захочется.
Хотя Майя уже согрелась, она снова вздрогнула. Вернон повторял слова, которые она говорила ему в автомобиле.
— Вы все еще мерзнете, Майя, — добавил он. — Позвольте согреть вас. — Мерчант снял с нее шубу. А потом поцеловал.
На этот раз поцелуй не был целомудренным. Вернон раздвинул ей губы и проник в них языком. Потом прижал девушку к себе; руки Мерчанта изучали ее тело сквозь тонкое шелковое платье. Майя ощутила возбуждение и страх. Вернон касался ее тела так, словно это тело принадлежало ему, а не ей. И тут она снова услышала внутренний голос: «Он не хочет покупать кота в мешке…»
Внезапно Майя вывернулась и попыталась оттолкнуть его.
— Нет, — хрипло сказала она. — Нет.
Как ни странно, Вернон отпустил ее.
— Почему нет?
Запыхавшаяся Майя только покачала головой.
— Майя, вы девушка?
Майя почувствовала неимоверную усталость и поняла, что сейчас расплачется. «Это единственное, что у меня есть, — подумала она. — Иначе я стоила бы намного меньше». Она кивнула.
Ей стало страшно: показалось, что Вернон вот-вот засмеется. Но он сказал:
— Хорошо. Потому что не будь вы девушкой, я бы на вас не женился.
И тут Майя ощутила облегчение, смешанное с ликованием.
Как обычно, на собрание районной ячейки лейбористской партии Джо и Фрэнсис опоздали; Фрэнсис проспал (было девять часов вечера), а Джо работал. Они пробрались в заднюю часть переполненного зала, спотыкаясь о сумки, ноги людей и ножки стульев.
— О черт, — выругался Фрэнсис, когда чья-то трость, висевшая на спинке стула, с грохотом полетела на пол. Люди обернулись и зашикали.
Докладчик уже заканчивал.
— Порог бедности, — довольно громко прошептал Фрэнсис. — Тоска зеленая.
Начались ответы на вопросы. Глаза Фрэнсиса закрылись, голова свесилась на грудь. Джо тоже устал: вечеринка в полуподвальной квартире, которую они делили с Фрэнсисом, слишком затянулась. Честно говоря, Джо не был убежден, что она уже закончилась. Есть было нечего, Джо отчаянно хотел спать, но кто-то занял его матрас.
