Нежно тебя обнимаю.
Навеки твой
Рустам.
Мухаббат погладила пальцами шершавые странички, прижала к груди, словно самого Рустама приголубила. Слёзы навернулись у неё на глазах. Девушка долго сидела не шелохнувшись, всё думала, мечтала. Наконец развернула другой треугольничек.
Расскажи ещё о себе, Рустамджан. И да минуют тебя вражеский огонь и пули! Расскажи, расскажи о себе, непобедимый воин…
Радость жизни моей, Мухаббат!
Доехал я до места назначения благополучно. Всё у меня хорошо. Занимаюсь боевой и политической подготовкой.
А теперь опишу всё по порядку. Посадили нас, будущих курсантов, в пассажирский вагон, вместе с гражданскими (женщины, дети, инвалиды). Притулился я на нижней полке, возле окна, загрустил. Никого знакомых нет, одиноко. Но недаром же говорят: «Коли суждено — иголку в стоге сена найдёшь». Гляжу — идёт по проходу парень, вылитый узбек. Я — ему: «Яхшимысыс, дустым!» Он от неожиданности вещмешок выронил из рук. Как кинется ко мне, чуть кости не переломал, обнимая. Теперь у меня новый друг, Фазыл Юнусов, из Паркента, бывший тракторист. Такой разбитной парень — только держись. Тут же свёл знакомство с пожилой женщиной. Он — ей: «Мамаша», она — ему: «Сынок». Прямо-таки породнились. Ну, а я — знаешь мою стеснительность — называю её тётей Фросей или Ефросиньей Петровной.
Мы с ней и по сей день дружим. Но об этом как-нибудь после. Скажу только, что Фазылджан — теперь жених Кати, дочки тёти Фроси. Ну, а тогда, в поезде, Фазыл мигом свою будущую тёщу очаровал. Она в Прохладную на базар ездила, табачок-самосад продавать. Тяжело ей живётся. Муж с сыном на фронте. Вот она и выкручивается — растит махру и приторговывает. Да только не очень искусна в этом хитром деле. Фазыл увидел табак, говорит: «Мамаша, давайте я его тут же в вагоне распродам». Она засмущалась, отвечает: «Что ты, сынок! Да как можно? Ты его солдатикам просто так раздай». «Будет сделано», — смеётся Фазыл, и только его и видели. Минут через десять возвращается. «Держите, мамаша, пачечку благодарностей в виде государственных казначейских билетов, подделка которых карается по закону, и ещё кусок мыла».
Тётя Фрося и так его благодарит и этак, а Фазыл вовсю заливается, узнал, где она живёт, договорился с нашим лейтенантом, чтобы Ефросинье Петровне вещички поднести. Лейтенант сперва было и слышать об этом не желал. Но Фазыл — парень языкастый, говорит: «У неё муж и сын на фронте кровь проливают. Как можно не помочь такой уважаемой женщине? Представьте себе на минутку, товарищ лейтенант, свою родную мамашу, изнемогающую под тяжестью двух мешков».
