— Теперь зарплату придется пропивать, — с усмешкой сказала Паутова.
— Ни-ни, Бронислава!.. Теперь у меня другой план наметился. Перво-наперво надо заработать в колхозе пенсию. Мне до нее уже осталось кот наплакал…
— Молодые годы в пожарниках проспал, а к старости хватился, — вставил дед Глухов.
— Не борозди, Скорпионыч, что попало! — огрызнулся Торчков. — Это надо еще разобраться, кто из нас больше спал. Я, к примеру, всю Отечественную войну б племенном совхозе лошадей для фронта растил. Сам генерал Доватор, когда в совхоз за лошадями приезжал, со мной здоровался!.. И после победного конца войны я в первый же год вернулся в Березовку для продолжения мирной жизни. — Торчков сузил глаза. — А ты в каких местах ошивался в военные годы? И когда ты после войны сюда прибыл, а… Если забыл, напомню: после войны ты еще пять лет в тюрьме отсиживал. За какие хорошие дела, интересно знать, ты попал туда?..
— Кумбрык!.. — грозно сверкнул глазами Глухов. — Довякаешься!..
— Ну-ну-ну… Не больно-то хвост поднимай. За хулиганские выходки и пенсионерам гайки прикручивают.
— Ты меня тюрьмой не попрекай! Я после тюрьмы двадцать пять лет с лишком трудового стажа наработал.
— И правда, Кумбрык, чего это ты Ивана Серапионыча тюрьмой попрекаешь? — заступилась за Глухова завмаг. — Об этом уже давно в Березовке никто не помнит. Да и, как говорится, от сумы да тюрьмы не зарекайся…
— А ты чего в адвокаты лезешь? — повернулся к ней Торчков. — Это у вас, продавцов, сума да тюрьма в один узелок связаны, а мне чего тюрьмы пугаться, когда сумы нет!
— А в вытрезвиловку залетел! — съязвила Паутова.
— Хы… Туда знаешь какие порядочные люди залетают?.. Не чета мне! А вот когда ты в тюрьму залетишь…
— Типун тебе на язык! Двадцать лет без растраты в торговле работаю!
— Не кипятись, Бронислава, не кипятись. Это к примеру говорю. Ты слушай меня, слушай… — Торчков спокойно налил полный стакан лимонада, но пить не стал. — Я мужик открытый. Правду-матку в глаза режу…
— Бронь, ну и что мне делать? — обращаясь к Паутовой, перебил Торчкова дед Иван Глухов.
Торчков живо схватил с прилавка стакан с лимонадом и участливо протянул старику:
— Выпей вот газировочки, авось полегшает на душе.
— Подь ты со своей газировкой! — как от надоедливой мухи, отмахнулся Глухов. — По-твоему, я похмелку выпрашиваю?..
— А чего еще?.. — растерялся Торчков. — На своем опыте знаю, когда утром перехватишь сверх нормы, аккурат в это время пора опохмеляться.
