— Кто же ему подсунул этот ацетон? — будто рассуждая сам с собою, спросил подполковник.
— Вопрос не по моей части.
— Имею в виду: не сам ли старик хлебнул ацетона, чтобы свести счеты с жизнью?
— Для таких целей самоубийцы предпочитают уксусную и соляную кислоты. Ацетон у них не котируется.
— Сколько старику было лет?
— Семьдесят четыре — семьдесят пять.
Подполковник повернулся к эксперту-криминалисту Семенову. Привыкший к уставному порядку, Семенов поднялся со стула и открыл папку, которую до этого держал на коленях.
— У меня такое предположение, — заговорил он, — что ацетон, выпитый стариком, был налит в стакан другим человеком. Во-первых, на поднятой у трупа бутылке отпечатков погибшего нет. Есть они только на осколках стакана. Во-вторых, из отпечатков, обнаруженных на бутылке, самые свежие и пригодные для идентификации — отпечатки пальцев и ладони правой мужской руки. Они дают основание предполагать, что этот мужчина наливал ацетон в стакан. Пальцы крупные, рука, судя по величине и оттиску ладони, сильная. Есть пальцевые отпечатки этой руки и на осколках стакана, В нашей дактилоскопической картотеке подобных отпечатков нет. Отпечатков старика тоже не имеется…
— Надо запросить Главный информационный центр МВД, — воспользовавшись паузой, вставил Голубев.
— Уже запросили, — взглянув на него, сказал подполковник.
Семенов достал из папки несколько фотографий, разложил их в определенной последовательности на столе и заговорил снова:
— Любопытные выводы напрашиваются при изучении следов на проселочной дороге в районе обнаружения трупа. Судя по тележному следу и отпечаткам копыт лошади, у которой правая передняя нога не подкована, подвода двигалась со стороны полустанка. Метров пять не доезжая до костра, она свернула с дороги и остановилась на опушке рощи. За нею ехали на другой подводе, которая двигалась в этом же направлении и останавливалась на дороге, свернув к обочине, напротив костра. Судя по тому, что лошадь ни разу не сменила ногу, стоянка была короткой, но со стороны костра кто-то подходил к телеге. Отпечатки сапожных подошв сорок шестого размера подсказывают, что это был рослый мужчина.
— Возница не слезал с телеги? — спросил подполковник.
— Следов нет.
— А лошадь подкована?
— Да. После костра подводы поменялись очередностью и, проехав проселочной дорогой около ста метров, выехали на шоссе со щебеночным покрытием. Здесь их след обрывается… — Семенов, задумчиво глядя на разложенные по столу снимки, помолчал. — Бирюков привез из Березовки надломленную подкову. Вместе с ним мы пробовали определить: не от той ли лошади, которая сворачивала к роще, эта подкова? К сожалению, положительного результата не добились, так как к расковавшемуся копыту налип грунт и гипсовый слепок со следа получился неудачный. У меня все.
