Я протянул Огибахину руку, от него исходила неприятная вибрация, как будто я коснулся контактов динамомашины.
Мы присели с ним на журнальный столик, как старые добрые друзья перед дальней дорогой.
— Поехали, — сказал Огибахин.
Сердце у меня ёкнуло, кости зазнобило: я почувствовал, что стремительно падаю сквозь себя — и в то же время неудержимо взлетаю ввысь.
Пространство комнаты мгновенно наполнилось тугим ветром и с гулким хлопком развернулось, как белый парус.
Голова закружилась: мы сидели в двух шагах от края серой дымчатой бездны, как на крыше шестнадцатиэтажного дома — без каких бы то ни было перил.
Бездна не была пустой: в ней, как в мутной воде, плавали крупные полупрозрачные баллоны радужных расцветок и самых причудливых форм.
Далеко внизу, в полумгле у подножья стола, я видел два гигантских темных объекта: то ли туловища китов, то ли корпуса затонувших танкеров.
Да это же мои ботинки, сообразил я.
Между тем мой товарищ по путешествию был обут.
— Я называю это "контактная дисминуизация", — заметив мое недоумение, пояснил Огибахин. — Уменьшается только то, что имеет прямой контакт с моим телом. Первое время я никак не мог сообразить, почему постоянно оказываюсь на дне собственного ботинка. Теперь вот хожу в дырявых носках.
Тут над нами послышалось ровное фырчание: так работают хорошо отрегулированные автомобильные моторы. Я поднял голову: из белесой вышины, сквозь которую чернели ветви мощного баобаба, к нам летела многокрылая тварь размером с добрую дворнягу.
То, что на нашем карликовом бонсае живут мелкие мошки, мне было известно, я относился к этому с пониманием: пускай себе живут. И вот теперь одна из них устремилась ко мне с намерением отведать редактора на вкус.
Я вопросительно посмотрел на своего спутника.
— Не волнуйтесь, — сказал Огибахин, — она не посмеет. А впрочем… лучше пере, чем недо.
Он вынул из кармана серенький, пластмассовый, вроде бы игрушечный пистолет, прицелился в мошку. Легкий щелчок — и тварь, кувыркнувшись на лету, рухнула вниз.
Ловкость, с которой Огибахин это проделал, неприятно меня удивила. Да и само наличие боевого оружия в кармане сугубо штатского пиджака от "Босса"…
Впрочем, еще более странным было другое.
— Позвольте! — воскликнул я. — Эта пушка — она лежала у вас в кармане. Какая же тут контактная дисминуизация? Или карман тоже должен быть дырявым?
— Ложная ходка ума, Виталий Витальевич, — снисходительно промолвил Огибахин. — Пистолет уменьшился, как и всё, что находится внутри уменьшающихся объектов. Как и ваш аппендикс, набитый всякой дрянью, прошу меня простить. Тут гораздо более сложный вопрос: почему сама планета не сокращается вместе со мною? Вообразите, что я начинаю дисминуизацию стоя на поверхности земного шара босиком. Или в дырявых носках.
