Местная ночь полна чудес. Поистине — это другая половина фатального суточного колеса. Бессмысленные источники света не ранят и не тревожат ее Это красота, совершенство, покой. В ее небе плавают призрачные облака — островки мрака, окруженные великолепием звезд; Млечный Путь пролегает мостом между сушей и океаном; берег отливается в единой форме слиянием лагун, возвышенностей и склонов; на фоне гаснущего небосвода и нисходящей солнечной арки прорисовывается безупречная волнистая линия дюны.
Мои ночи отличаются особенной темнотой, когда под черным покровом облаков густая завеса тумана выходит на берег из океана. Такое случается редко и в основном в начале лета, когда туман скапливается мористее побережья; так, ночь на прошлую среду была самой темной из тех, что мне приходилось видеть. Между десятью часами вечера и двумя часами утра три судна выскочили на отмель внешнего пляжа: рыбацкая лодка, четырехмачтовая шхуна и траулер. «Рыбака» и шхуну стянули буксиром, но говорят, что траулер все еще сидит на мели.
Той ночью я спустился на пляж в начале одиннадцатого. Было темно, хоть глаз выколи, и настолько мрачно от сырости и налетающего временами дождя, что не проглядывал даже огонь нозетского маяка; океан напоминал о своем присутствии только шумом волн, и, когда я достиг кромки прибоя, дюны растаяли у меня за спиной. В кромешной тьме, в необъятности дождливой ночи я чувствовал себя изолированно, как в межпланетном пространстве. Океан был раздражен и шумен, и когда я вскрыл темноту резко очерченным конусом света своего электрического фонаря, то увидел, что волны облизывают зеленые кольца морской травы, выглядевшие особенно мокрыми и яркими в неподвижном неестественном освещении. Вдалеке какое-то судно с тяжкими стонами прокладывало путь вдоль побережья. Туман состоял из мельчайшей водяной пыли; пролетая мимо меня, он впрядался, подобно воздушным шелковым нитям, в световые нити моего фонаря. Эффин Чок, новичок Береговой охраны, натолкнулся на меня, совершая обход в северном направлении: на контрольном пункте он узнал кое-что о шхуне в Кауне.
Не было видно ни зги — я по крайней мере чувствовал себя слепым, — но все же мне кажется, что абсолютная темнота — очень редкое, пожалуй даже невозможное, явление в мире природы. Приблизительное представление о кромешной тьме дает мрак дремучего леса, накрытого пологом ночных облаков. Как бы темно ни было, на поверхности планеты все же сохраняется немного света. Так, стоя на пляже у кромки воды, плещущей у моих ног, я различал бесконечное скольжение и отступление расхлистанного белого ободка пены. Люди из Нозета говорят, что в такие ночи они придерживаются этой смутной ползучей белизны во время патрулирования а контрольный пункт находят с помощью шестого чувства.
