Домик на краю земли | страница 59
Кейп-кодцев давно уже шутливо упрекают в пристрастии ко всяким обломкам. В старые добрые времена на этом, как и на любом другом, берегу подобные находки всегда считались драгоценной добычей — свободным даром моря; даже в наши дни корабельные останки, пригодные для употребления, обречены на таинственное исчезновение. Практически в этом не усматривают грабежа; на самом же деле общественное мнение Кейп-Кода решительно осуждает подобную практику, потому что она не соответствует тамошней точке зрения на порядочность.
Растаскивание дранки с «Монтклэра» во время крушения вызвало осуждение. Такие действия здесь не поощряются. Когда кто-нибудь погибает в море у берегов полуострова, весь Кейп-Код принимает судьбу людей близко к сердцу — об этом много говорят, размышляют; если кого-нибудь удается спасти, трудно найти место, где бы к спасенным отнеслись с большим гостеприимством и теплотой.
Кейп-кодцы никогда не были «акулами» кораблекрушений в европейском понимании этого мрачного термина. Их первоочередной заботой были всегда потерпевшие.
Сорок лет назад зимний норд-ост выбросил шхуну «Дж. X. Йилз» на внешний бар Истема. Судно, залитое водой, отягощенное грузом железнодорожных рельсов, застряло на внешней отмели, скрываясь время от времени за сплошной снежной завесой, нагоняемой неистовым ветром. Быстрые сильные течения, параллельные берегу, помешали спасательному боту приблизиться к шхуне. Она завязла в песке так далеко от берега, что трос, выстреленный из линемёта, не достигал цели.
Весь Истем собрался на берегу: мужчины, женщины, дети. В течение дня спасатели и местные жители пытались добраться до судна. Все попытки оказались бесплодными, и, когда сумерки и непрекращающийся снегопад положили конец светлому времени суток, людям на берегу оставалось лишь наблюдать за «Йилзом», маячащим в самой гуще шквалов, и его погибающими моряками, все еще цеплявшимися за ванты.
Для того чтобы вселить в моряков хоть искру надежды, дать знать, что о них помнят, в ту ночь жители развели на пляже громадные костры. Мужчины и женщины отряхивали от снега обломки давнишних кораблекрушений и швыряли их в огонь, бесившийся на ветру. Они питали эти погребальные пирамиды из пламени целую ночь. Неторопливо наступил день, и все увидели, что двое моряков погибли, свалившись за борт.
В десять часов утра, когда шторм поутих, оставшиеся в живых были сняты со шхуны бесстрашным буксирчиком, подошедшим к месту катастрофы со стороны открытого моря. Иногда ржавые обломки шхуны, обросшие ракушками, показываются на поверхности, и желто-зеленые воды внешнего бара, смыкающиеся над ними, становятся темно-синими под лучами летнего солнца.
