Уголком глаза Джон заметил фоторепортера, и в тот же миг их накрыла вторая белая вспышка. Надвинув защитные очки, Ли уходила прочь.
— Первейшее правило: никогда не целоваться на людях. Пока, Джон.
Это был финал. Она не обернулась. Джон сгорбился и прошел сквозь вращающиеся двери. Лысый коротышка с седеющей бородой в пиджаке из дорогой кожи держал фотоаппарат с небрежностью профессионального стрелка. Он позволил ей уйти. Ли Монтану успели нащелкать миллионы раз. А снимка ее нового дружка пока не существовало. Джон улыбнулся в ответ — вежливый рефлекс, как в бытность маленьким, когда поздравлял отца с праздником и при этом косился на солнце.
Вот оно. Мгновенная киловаттная вспышка, и поэт Джон Дарт бесповоротно изменился. Серебро покрытого эмульсией целлулоида, направленный поток света и игра светотени — и кости брошены, Рубикон перейден, и мосты сожжены. Вот-вот останется позади опасный поворот.
Ронни Фокс, светский фотограф, только, пожалуйста, без всяких там папарацци, никаких длиннофокусных объективов, открытая работа, прямо в лицо — на улице, прямо напротив вас. Ничего сугубо личного, никаких вторжений; если дело происходит на публике, публика имеет право это видеть, поймите, я человек разумный. Вы смотрите на меня просто так, а я посмотрю на вашу фотографию, — он подошел к своему «БМВ», швырнул камеру на пассажирское сиденье и отправился в круглосуточную проявку. Сегодня три пленки.
Влажные негативы оказались в легкой коробочке — увеличителе с линзой «рыбий глаз». Скривленные лица, выхваченная половина ломтика хлеба на вечеринке в ювелирном магазине, толстый телекомментатор и куча журналистов, которых не опубликует ни одна газета; представление книги какого-то политика, много политиков, которые выглядели, как полагалось политикам. Светская страница не может походить на десятичасовые новости. Он рассчитывал на дочку министра, которая вроде как махала кому-то рукой — высокие титьки, короткая юбка, — но снимок оказался паршивым: ни глаз, ни взгляда. И вдруг в конце катушки — Ли. Именно то, что надо. Ронни понес негативы фоторедактору.
— Вот то, что требуется. Посмотри-ка сюда.
— Ну да, Ли Монтана с каким-то хмырем. Прекрасно, прекрасно. А кто это?
— Без понятия. Какой-то Джон.
— Недурной сюжет. Недавно рассорилась со своим хахалем. А с кем целуется теперь? Кто этот таинственный Джон? Может попасть на первую страницу утреннего выпуска. Новостей пока ни хрена. Миленький кадр. Что-нибудь еще, Ронни?
