Алла льет водку в пластиковые стаканы.
– Ну, за возвращение.
Чокаемся. Я выпиваю, беру рукой вареную картошину – вилок нет. Она рассыпается.
– Ты в Польшу первый раз ездил? – спрашивает Алла.
– Ага.
– Ну и как?
– Два с половиной «лимона».
– Ничего себе…
– Что, слишком мало?
– Наоборот, много. Я первый раз шестьсот взяла – полтора года назад.
– Но тогда, наверно, и доллар стоил меньше…
Поезд резко трогается, я хватаюсь за край стола.
– Все равно молодец. Давайте за это и выпьем.
Алла берет бутылку, разливает. Поезд катится по городу. Мелькают дома, заводские трубы, купола костелов.
Люба говорит:
– Не, все-таки самый лучший бизнес – это на водке. Мы раз ехали автобусом, и там две женщины – они на «Кристалле» работают. И что вы думаете, они сделали? Взяли с собой водку в пластмассовых бутылках, разложили по автобусу – как будто простая вода. Этикетки – отдельно, а пустые бутылки – в багажник к водителю, дали ему баксов десять. Пустые ж провозить не запрещено. Только проехали границу – они достают такую машинку для пробок, водку переливают, лепят этикетки – и вперед. Поднялись капитально.
Поезд стоит на вокзале. За окнами темно. Проводница стучит в дверь купе.
– Приехали, поднимаемся.
Я спрыгиваю с верхней полки. Алла шарит рукой на полу, вытаскивает из-под стола кроссовки. У нее на щеке – красный рубец от подушки. Она спрашивает:
– Ты мне поможешь сумку дотащить до трамвая?
– Помогу.
Идем по тоннелю. Я несу Аллину сумку, две моих – на плече.
– Что, много накупила всего?
– Нет, это в основном остатки – что не продала.
– А-а-а.
– Давай помогу, – она тянет руку к сумке.
– Не надо, я в норме. Просто спросил – из любопытства.
– Сейчас с каждым разом все больше товара остается. Только вот в декабре ездили в том году – перед польским Рождеством, – возили елочные игрушки. Вот тогда все ушло, домой ничего не привезла.
Поднимаемся по ступенькам к привокзальной площади.
Алла говорит:
– Может, пива выпьем, а? А то что-то после вчерашнего…
– Давай.
Бабки – те самые, что были осенью. Меня они не узнают.
Я ставлю сумки, говорю одной:
– Две на месте.
Стоим на остановке. Я неслабо окосел от одной бутылки, Алла – тоже. Она делает шаг, спотыкается, хватается за меня. Мы оба чуть не падаем.
Алла спрашивает:
– Тебе на какой трамвай?
– На любой в Серебрянку. А тебе?
– Тоже на любой. Я между Партизанским и Народной.
– Могу тогда проводить до дома, сумку донести…
– О'кэй, о'кэй.
В трамвае почти пусто. Алла улыбается.
– А знаешь, что у меня есть?
