— Что ты пытаешься скрыть, Джулия? — спросил Растмур. — Что была рада его смерти? Что ж, полагаю, я мог бы разделить твои чувства. Для малыша в самом деле лучше было бы умереть, чем вырасти приемышем Фицджелдера… и с такой матерью, как ты.
Джулия побледнела.
— Ты не знаешь, что было бы лучше, — прошептала она. — По крайней мере, Фицджелдер дал бы ребенку дом и имя.
— И сделал бы из него чудовище. Нет, Джулия, лучше так, как случилось. Лучше и для ребенка, и для тебя. У тебя ничего не выйдет со мной, как бы ты ни хотела. Полагаю, нам обоим лучше удовольствоваться тем, как сложилась наша жизнь.
Энтони встал и направился к двери. Он все еще держал в руках одеяло и теперь швырнул его в Джулию. Она завернулась в него.
— Куда ты теперь? — спросила Джулия.
— Поеду обратно в Лондон. Мать сообщила, что Фицджелдер строит ей козни.
— Какие именно?
Энтони не рискнул обернуться и посмотреть на нее.
— Полагаю, тебе виднее, поскольку он твой муж.
— Да нет же! И он ничего для меня не значит.
Растмур обернулся.
— Брось. Ты же говорила, что подслушала, как он замышляет меня убить. Ты все еще как-то связана с ним, несмотря на то, что зачем-то ходишь в мужском костюме.
— Я же говорила, что подслушала его разговор случайно.
— Перестань, Джулия, и возвращайся к Фицджелдеру. Ты в самом деле ему подходишь.
Он вновь попытался уйти, но она остановила его. Черт, почему он просто не может уйти, не обращая на нее внимания? Но она позвала его, и он оказался беспомощен.
— Подожди! Ты же не можешь просто уехать сейчас. После того, как тебя дважды пытались убить.
— Это еще одна причина, по которой мне лучше вернуться в Лондон, к матери.
— Ей что-то угрожает?
— Да, она в опасности. До свидания, Джулия.
Растмур снова взялся за дверную ручку. Он оставит Джулию здесь, и скоро она исчезнет из его жизни. Может, даже и хорошо, что они встретились так. Возможно, теперь он, наконец, сможет выбросить ее из головы и из сердца и начнет жизнь сначала.
— Я знаю, что он замышляет, — мягко проговорила Джулия.
Растмур замер.
— Я имею в виду помимо плана убить тебя, — продолжила Джулия.
Растмур обернулся. Джулия выглядела напуганной. Растмуру хотелось броситься к ней, обнять и сказать, что все будет хорошо. Боже правый, если он сейчас же не покинет комнату, то проиграет раз и навсегда.
— Это касается… твоей семьи. Фицджелдер сказал, что убьет меня, если я хотя бы заикнусь об этом, — произнесла Джулия.
Она закуталась в одеяло плотнее, когда Растмур направился к ней. В то самое мгновение, когда она подняла на него свои влажные темные глаза, он был приговорен. Черт возьми, видно, у него все же есть сердце.
