— Что ты сделал со своей женой, лживый хорек?
Клеммонс поднял на него глаза, полные слез.
Боже, вот опять. Растмур снова почувствовал, как что-то сжимается внутри. Он ощутил невыразимое беспокойство. Кого, черт возьми, напоминает ему Клеммонс? Должно быть, кого-то знакомого? Кого-то вроде…
Черт, он едва не произнес имя вслух. Он напоминает ему Джулию! У Клеммонса, черт побери, такие же светло-карие глаза, и таким же взглядом смотрела она на него, когда они в последний раз…
Дьявол, прошло уже три года. И Джулия мертва.
Клеммонс освободился от хватки Растмура.
— Не трогайте меня! Не смейте больше ко мне прикасаться.
Растмур немедленно его отпустил, он и не хотел так сильно его хватать. Боже, он такой хрупкий! Интересно, сколько этому мистеру Клеммонсу лет?
Растмур был только рад больше не прикасаться к нему. Однако он не собирался забывать о Софи.
— Это вы специально спланировали, Клеммонс? — настаивал он. — Полагаете, Дэшфорд заплатит немалую сумму похитителю, чтобы получить свою кузину обратно?
— Нет! — запротестовал Клеммонс. — Вы лишь теряете время. Я готов поспорить, что ее похитил ваш приятель Линдли.
— У него есть дела поважнее, чем затевать похищение. Может быть, ваша жена — прелестная маленькая шлюха, но уверяю вас, что Линдли не представляет для нее никакой опасности.
Растмур не успел даже договорить, как получил от Клеммонса хлесткую пощечину. Да как он посмел!
— Не говорите так о Софи, — приказал Клеммонс. — Чем бы она ни занималась в прошлом, вас это не касается. Она не шлюха.
— Вы собираетесь вызвать меня, Клеммонс? Или все-таки скажете, где ваша жена?
— Я не знаю, где Софи, и мы уж точно не найдем ее, если будем торчать на одном месте. Если вы полагаете, что ваш Дэшфорд действительно так заботится о ней, то вам, возможно, стоит подождать с обвинениями и помочь мне ее отыскать.
С этими словами Клеммонс повернулся и направился к конюшням. Растмур покачал головой и последовал за ним. Но его не слишком устраивала роль ведомого. У этого мистера Клеммонса была совсем не мужская походка. Если Софи Д'Аршо вышла за Клеммонса только для того, чтобы избежать нежелательного мужского внимания, то она не могла совершить лучшего выбора. В Александре Клеммонсе не было ничего мужского. По правде сказать, его фигура, внешность и манера держать себя напоминали ему…
Растмур закрыл глаза. Боже правый, он, должно быть, окончательно теряет рассудок.
