С тех пор как арийские орды начали вторгаться на территории древних цивилизаций, их старым богам приходилось или претерпевать значительные перемены, или вообще исчезать. За сотни поколений земледельческие народы смуглых рас приспособили свою жизнь и мировоззрение к существованию вокруг храма. В их понятиях преобладали обряды и страх нарушить старинные традиции — жертвоприношения и мистерии. Их боги представляются нам непонятными чудовищами, поскольку мы принадлежим к арианизированному миру, но для тех народов они были так же наглядны и убедительны, как сновидения возбужденного ума. Завоевание одного города-государства другим в Шумере или раннем Египте означало смену или переименование божества, но не затрагивало форму и дух верований. Образы сновидения менялись, хотя все происходило в том же самом сне. Древние семитские завоеватели были близки по духу к шумерам и потому без особого труда и глубоких преобразований переняли религию месопотамской цивилизации. Что касается Египта, то он никогда не был настолько покорен, чтобы допустить религиозную революцию. При Птолемеях и Цезарях его храмы, алтари и жрецы оставались в сущности чисто египетскими.
Когда завоевания касались народов с одинаковым общественным и религиозным устройством, конфликт между богами и храмами противоборствующих сторон удавалось предотвратить посредством взаимной ассимиляции. Два подобных божества воспринимались как нечто единое, только под разными именами. Такое слияние богов называется теокразия, и эпоха великих завоеваний, происходивших за тысячу лет до нашей эры, была расцветом теокразии. На обширных территориях местные боги замещались или, вернее, поглощались одним общим богом, и когда наконец еврейские пророки провозгласили в Вавилоне единого Бога Праведности, умы уже были готовы к восприятию этой идеи.
Но нередко боги оказывались слишком непохожими, и тогда их сочетали друг с другом посредством каких-либо более или менее правдоподобных взаимоотношений. Женское божество (а эгейский мир до прихода греков был привержен к культу богинь) соединяли брачными узами с мужским божеством, бога-животное или бога-звезду очеловечивали. При этом природный, иногда астрономический объект (змея, солнце) трансформировался в орнамент или какой-либо символический знак. В божестве побежденных могли видеть злого антагониста светлых сил. История религии переполнена такого рода сближениями и переосмыслением местных богов.
