– Стоп!
О боги, вы смилостивились! Мальчик упал на колени и обхватил руками недавно обритую голову. Его чрезвычайно сильно тошнило, и легкие, словно возненавидев так мучавшего их хозяина, будто пытались вырваться на волю.
– С колен встал. Дыши глубже. Даю минуту на отдых. Не успеешь – твои проблемы! – Улыбка на лоснящемся черном лице смотрелась буквально ослепляюще.
– П-п-прибил бы… – прошептал Альфаран, смахивая с губ текущую непроизвольно слюну.
Однако наставник все-таки услышал.
– Дорастешь – сразимся. А пока слова просто так не кидай. И вообще их просто так не кидай, ибо обычно за это приходится расплачиваться. Иногда даже жизнью. Кстати, минута прошла! Бегом на турники!
Простонав и прижимая руку к боку, из которого в любой момент могли полезть иголки (как ему показалось), Альфаран легким бегом, с трудом переставляя ноющие ноги, побежал за широко шагающим наставником.
Турников было несколько – четыре штуки. В специальном зале мерно стояли вкопанные в землю массивные каменные столбы, куда, выше или ниже, горизонтально были вбиты железные палки, собственно турниками и являющиеся. Альфаран подошел к среднему турнику, указанному ему наставником. Тот был гораздо выше, даже привстав на цыпочки и вытянув руки, мальчик не мог до него дотянуться.
– Итак, сейчас будем растягивать тебе руки… – Рамкат жестом показал Альфарану на стоящие возле турника каменные «мешки»-тапочки.
– Зачем это?
– Я же говорю – руки растягивать. Крепче будут. Прыгай на турник.
Пожав плечами, Альфаран слегка присел и, взвившись вверх, зацепился за холодное, безжизненное железо. С непривычки начало покалывать ладони, захотелось отпуститься, но Рамкат молниеносно привязал ладони к турникам так, что вся нагрузка тела держалась на руках. Упасть не получилось бы.
– Зачем?! – ошалело закричал Альфаран.
– Надо! – Рамкат ухмыльнулся, надел на ноги воспитаннику эти странные каменные тапочки.
– Руки!! Сволочь, ублюдок, тварь ты эдакая!!! – Если во время бега боль была тяжелой, но все же терпимой, то сейчас ладони и плечи готовы были оторваться от родного тела.
– Ого! Ругаться ты умеешь…. Гы-гы! – противно осклабился и заржал Рамкат. – Значит так, я сейчас ухожу, а ты терпи. Если что – кричи. Авось кто-нибудь услышит….
Он ушел. А Альфаран остался висеть, чувствуя во всех оттенках боли, как жилы растягиваются, подобно струнам лютни, но не рвутся. Боль… гребаные каменные ботинки на ногах давят на стопы, заставляя сгибать их как угодно, но это не помогает! Кажется, что если напрячь уши, то можно услышать потрескивание суставов и костей.
