Оуэн повесил ее плащ на бронзовый крючок и положил свою шляпу на пристенный столик, рядом с кожаными перчатками.
«Мы словно любовники, которые вернулись домой после вечера в театре», — подумалось Вирджинии.
Воображение тотчас пустилось вскачь, и ее бросало то в жар, то в холод. Ох, скорей бы сделать глоток бренди!
Она пошла впереди Оуэна по тускло освещенному холлу. В кабинете сразу же зажгла лампу и направилась к столику, на котором стоял графин с бренди.
Оуэн тем временем подошел к камину, высек искру и разжег огонь с непринужденностью человека, чувствующего себя как дома. Когда пламя в камине как следует разгорелось, он выпрямился, снял плащ и бросил его на спинку стула. Вирджиния заметила, что на нем не было сюртука. Ослабив узел галстука, он расстегнул ворот рубашки, затем снял запонки и сунул их в карман.
Вирджиния смотрела на него, затаив дыхание. О да, несомненно, он чувствовал себя здесь как дома.
Она плеснула бренди в стаканы. Стекло графина тихонько звякнуло о кромку одного из них. Значит, ее руки дрожали. Вернув графин на место, Вирджиния подала Оуэну стакан.
— За то, чтобы нам обоим сегодня удалось поспать, — сказала она.
— И за нас.
«Не совсем мой тост», — подумала она. Но стоило ли его поправлять?
Пригубив бренди, Оуэн взглянул ей прямо в глаза. Вирджиния сделала осторожный глоток и поставила свой стакан на стол.
— А что вы видели сегодня, когда на нас обрушилась эта буря галлюцинаций? — спросила она.
— Мне привиделись жертвы всех убийств, расследованиями которых я занимался в течение ряда лет. Жертвы тех преступлений, которые мне не удалось раскрыть.
Вирджиния тихо вздохнула:
— То есть это — те несчастные души, для которых вы не добились правосудия?
— И те, кого я не смог спасти, потому что пришел слишком поздно. — Оуэн встал у камина. — А что видели вы, Вирджиния?
Она прошла по ковру, чтобы встать с ним рядом.
— Мои видения не слишком отличались от ваших. Как и вы, я видела тех, кому не смогла помочь. Тех, кто умер насильственной смертью. Тех, кому было отказано в правосудии, потому что убийцу так и не поймали.
Он с пониманием кивнул. И они долго стояли бок о бок, глядя в огонь.
— Вы когда-нибудь задумывались, почему мы носим проклятие таланта — такого, как наш? — спросила Вирджиния, нарушив молчание.
— Проклятий не существует. Все это — просто глупые суеверия.
Вирджиния едва не улыбнулась:
— Я выражаюсь в метафорическом смысле, мистер Суитуотер.
— Разумеется. Прошу меня простить. — Он сделал глоток бренди. — Просто я стараюсь быть точным, когда речь заходит о явлениях парафизического порядка.
