— Кажется, все вопросы, которые мы намечали, я осветил, — сказал Коротаев, когда Николай дочитал последнюю страницу. — Если что упустил, добавим.
— По-моему, вы упустили главное — существо работы. И еще: нет в статье вашего собственного отношения ко всему этому. Убеждены ли вы, например, в необходимости вот этого вечера отличников боевой и политической подготовки?
— А вы что, сомневаетесь?
— Я просто не понимаю, что это за вечер. Расскажите, пожалуйста.
— Ну, собрали мы отличников, они обменялись опытом, потом — концерт самодеятельности. Впрочем, если вы интересуетесь, вот в этой папке подшиты все выступления. — Коротаев подал папку.
Николай перелистал ее, выбрал два самых коротких выступления, прочитал их.
— Мне непонятно одно: почему отличники делятся опытом между собой, а не с теми, кто еще не стал отличником? Какова цель этого вечера?
— Видите ли, такие вечера проводятся во многих частях.
— Ну а смысл-то какой? И вообще, какое отношение они имеют к воспитанию молодых коммунистов?
— Я думаю, всякое общеполитическое мероприятие служит целям воспитания, — назидательно сказал Коротаев.
«Дурак он или только прикидывается?» — подумал Николай.
Коротаев продолжал:
— Мы стараемся использовать все хорошо зарекомендовавшие себя формы партийно-политической работы. Может быть, я плохо об этом написал, это уж судите сами, а если что нужно подредактировать — редактируйте. Или вообще статья не подходит?
«Надо бы действительно вернуть ему статью. Но ведь другой он, пожалуй, не напишет, а задание срочное. Как говорит Семенов, „пользы от нее не будет, вреда — тоже“.»
— Статью я возьму. Печатать ее или не печатать — решит редколлегия, сказал Николай и тут же подумал: «А ведь напечатаем!»
— Если вы намерены ехать сейчас, у нас через пятнадцать минут уходит в город машина.
— Да, я поеду.
Через десять минут Николай уже сидел в кузове крытого брезентом грузовика. Солдаты, потеснившись, освободили ему место у кабины.
— Садитесь сюда, товарищ старший лейтенант, здесь меньше сифонит, — предложил рябой сержант, видимо, старший в этой машине.
Николай уселся на предложенное ему место и спросил:
— Далеко собрались?
— В город, в увольнение, — ответил за всех тот же сержант.
— Почему нее именно в город? У вас три деревни рядом.
— Нас туда не пускают.
— Почему?
— А что там делать? Разве что богу молиться. Тут, товарищ старший лейтенант, на три деревни три церкви и ни одного клуба.
— Есть один, — поправил сержанта сидевший слева от Николая солдат.
