— Всегда рядом, всегда готов поддержать, всегда такой милый и внимательный, — спокойно продолжила Мэри. — Мне нужно вовсе не это, Долорес, как же ты не понимаешь! Он ведь даже изменил свои привычки, лишь бы угодить мне!
— Ну и что тут плохого?
— Уильям другой. Он сильный, он не согнется под моим давлением.
— В общем, ты не хочешь, чтобы твой мужчина был похож на отца-подкаблучника, — резюмировала Долорес.
— Может быть…
— Не может, а точно! И все же тебе бы стоило сказать Брайану, что ему нечего ждать. А если это не так, зачем же тогда мучить человека?
— Ему нечего ждать.
— Вот и скажи ему об этом в воскресенье! — воскликнула Долорес.
— Ты права, — тихо согласилась Мэри. — Нам с ним стоит расставить все точки над «i».
— Вот-вот! — поддержала ее Долорес. — Если ты нашла свое счастье в весьма сомнительном романе с этим Уильямом, почему бы Брайану ни поискать любовь для себя?
— Разве же я его держу! Я ведь никогда не давала ему даже повода думать, что между нами может что-то быть!
— Да, держишь. Ты сама этого не осознаешь. Ведь если бы не держала, не боялась бы честно сказать, что встретила мужчину своей мечты.
— Я не хочу сделать ему больно.
— Иногда приходится делать больно даже самым дорогим людям. Ты не можешь сделать больно своей самодурке-матери, в результате плачешь после каждого ее звонка.
— Я поссорилась с ней ночью, — призналась Мэри. — Сказала, что, пока она не пересмотрит свое отношение ко мне, может и не звонить.
— Что это на тебя нашло? — удивленно спросила Долорес.
— Я вспомнила, сколько я плакала из-за нее, сколько страдала с самого детства, и поняла, что мне не нужны такие отношения с матерью. Поняла, что я всю жизнь была для нее только средством, что она может быть и любит меня, но где-то очень глубоко в душе. И пока она не разберется, что для нее важнее, принять меня такой, какая я есть, или пытаться поддерживать образ, я не восстановлю с ней отношений.
— Если это влияние Уильяма, я готова признать ваши отношения полезными!
— Мама так и сказала, что во всем виноват мужчина, — усмехнулась Мэри — Как ты думаешь, она примет мои слова всерьез или как всегда попробует сделать вид, что ничего не случилось?
— Ты с отцом не говорила?
— А что может сказать мне мистер Гамильтон? Милая, поговори с мамой?
— Зря ты так, Мэри. Мне кажется, что в твоей безумной семейке он единственный, кто хочет сохранить с тобой добрые отношения.
— Что же он тогда не позвонил сам?
— Ему сложно преодолеть влияние Эстель. Ты не могла бороться с ней, когда она была от тебя отделена океаном, а каково твоему отцу, который делит с ней дом, пищу, постель?
