— Так ты поэтому ходила в библиотеку?
— Наверное. — Марибель пожала плечами и посмотрела куда-то вдаль, погруженная в свои мысли.
Алексу безумно хотелось притянуть ее к себе, обнять, поцеловать пышные волосы. Но он стоял и молча ждал.
Наконец-то его дочь спросила:
— Почему же вы ждали столько лет, прежде чем решили увидеть меня?
— Но я еще месяц назад даже не подозревал о твоем существовании!
— Отчего же, если вы с мамой были такими друзьями?
— Она отказалась уехать вместе со мной. Мои родители перебрались в Испанию вскоре после моего отъезда. Так что меня ничто не привязывало к этому месту.
— О да, конечно, — иронично ответила Марибель. — Вы были слишком заняты. Делали деньги, бегали за красивыми женщинами…
— Что касается денег — это точно. А вот во втором ты ошибаешься.
— Неважно! — вспыхнула девочка. — Мама вырастила меня сама, без вашей помощи.
Алекс не стал говорить о присланных однажды деньгах — понимал, насколько это ничтожно по сравнению с его виной.
— Верно, — сдержанно сказал он. — Я передать не могу, как жалею о том, что ни разу не связался с ней… Что упустил все эти годы, когда не знал о твоем существовании…
— Ничего страшного, Я не нуждалась в вас. У меня было все необходимое и даже больше.
Алекс заставил себя улыбнуться.
— Согласен. И должен признать, что я никогда так классно не играл в волейбол, как ты.
Марибель смущенно потупилась. Видно, комплимент был ей приятен. Какая же она хорошенькая, думал Алекс. Еще года три, и парни будут драться за право сводить ее в кино или рюкзак поднести до дому.
— Марибель, я собираюсь немного побыть здесь. Лучше узнать тебя.
Она подняла опущенные ресницы и окинула его полупрезрительным взглядом.
— Немного побыть здесь? Лучше узнать меня? — насмешливо повторила девочка. — Ну конечно, а потом вернуться к своей настоящей, важной жизни.
— Я хочу, чтобы ты стала частью, неотъемлемой частью моей жизни, Марибель.
— Правда? А как же насчет мамы? Что будет с ней?
— Она злится на меня не меньше, чем ты. Может, даже больше.
— Вы собираетесь жениться на ней?
Снова, хотя и в иной форме, ему задают этот вопрос. Сначала — отец, теперь — дочь. Что ответить? Только правду.
— Она не выйдет за меня. Что бы ни произошло, не выйдет.
— Значит, меня так и будут называть всякими словами? — с хорошо рассчитанной детской жестокостью спросила девочка.
Алекс дернулся, словно ему дали пощечину.
— Правда? Такое случается?
— Раньше случалось. Я по секрету сказала Сантосу, и все прекратилось.
