— Короче, — прервал полковник ход его мыслей. — Вчера вы, стало быть, отказались сотрудничать со следствием. Чем сильно усложнили свою задачу, хотя, скажу честно — сильно упростили задачу нашу.
— А в чем, позвольте узнать, состоят задачи — моя и ваша?
Полковник посмотрел на Урри с усталой укоризной.
— Да, все, помню, здесь, вопросы. Не моего ума дело. Молчу.
— Молчать, стало быть, здесь не рекомендуется.
— Отчего же, до пятницы, наверное, можно?
Урри подмигнул полковнику. Тот нехорошо улыбнулся.
— Поморгай, поморгай. Пока глаза здоровые. — Он придвинул к себе книгу, открыл ее, пробежал глазами пару страниц, — Стало быть, объявляю программу.
— Я весь внимание.
— Книга твоя, стало быть, в деле вроде как имеется. Но официально она доказательством на сто процентов не является. Ведь ее могли другие написать, а тебя могли подставить. Стало быть, оклеветать.
— Логично.
— Я, стало быть, сегодня буду тебя вкратце спрашивать, по сути. Слова мои в протокол пойдут. Ну а ты, стало быть, будешь говорить, что слова это не мои, а самые что ни на есть твои слова-то, понимаешь?
— Понимаю.
Полковник кивнул, перевернул страницу.
— Молодец.
— А не проще ли будет мне просто сказать, что всю эту книгу я сам написал?
Полковник выругался.
— Простите. — Урри покачал головой. — Это я от укола отупел малость.
— От какого укола? — Полковник внимательно посмотрел на Урри.
— Вчерашнего.
Полковник молча смотрел на Урри.
— Дурить мне вздумал? — спросил он, когда Урри досчитал до трехсот восьми.
— Нет.
— Ну так не тяни резину. А то без обеда останешься.
— Хорошо. Но не из чувства голода, а из уважения к вам.
— Как хочешь. Стало быть, так…
Все-таки удивительное, ни с чем не сравнимое чувство, когда другой человек читает для тебя твою же книгу. И даже неважно, нравится ему твоя книга или нет. Сути дела это не меняет. Ощущение гордости от возможности управлять чужими мыслями — ведь читающий невольно пускает тебя в свои мысли — никуда не пропадает. Это приятно. Ну и, если вдумываться, немного жутко. Потому как за базар зачастую приходится отвечать по всей строгости. В чем Урри убеждался уже третий день.
— Читаю. «Первой акцией группы „Темная ночь“ принято считать убийство профессора Доула, занимавшегося разработкой проблемы водородного двигателя для автомобиля». — Полковник сделал короткую паузу. Урри догадался, что он дает время сидящему за шторой писарю. И, стало быть, пауз таких будет много. — «Считается, что бойцы группы привели в негодность систему управления тормозами принадлежащего Доулу автомобиля — вполне себе бензинового, к слову, — и тот погиб в последовавшей катастрофе. Противоречия этой версии бросаются в глаза любому, кто способен хотя бы на секунду задуматься, ознакомившись с ней. Во-первых, группа „Темная ночь“ никогда более ни прибегала к такому способу борьбы, хотя, казалось бы, успех первой же акции должен был предопределить вкусы наших национальных героев если не навсегда, то, как минимум, до первого крупного провала
