Жаров почувствовал, что его лоб намокает от пота. То, что он собирался сказать, было важным, катастрофическим. Но он не мог этого не сказать, поскольку уже принял решение.
– Я закрою свою газету. Сам закрою, без твоих усилий. Но ведь есть еще шанс, что убийца не муж?
– Есть, шанс всегда есть.
Жаров помолчал.
– Так вот. Если убил не он, если убийство не имеет никакого отношения к моей газете, то все останется по-старому. Но если оно так, как ты думаешь, я обещаю: такой газеты в Ялте больше не будет.
* * *
Следователь Пилипенко так же быстро отходил, как и заводился. Жаров знал его всю жизнь и понимал, как самого себя.
– Кофе, наконец? – предложил он.
– Да, пожалуй. Давай-ка побыстрей: мне снова надо поехать на место преступления. Этот таксист видел еще одного человека. Я хочу посмотреть, не осталось ли там каких-то следов, что опергруппа не зафиксировала. Поедешь со мной?
Жаров с радостью согласился, и через несколько минут они уже мчались по Кирова в милицейском «жигуленке». Жаров был рад, что события завертелись – это будет похлеще любой пьянки…
– Свидетель хорошо разглядел этого человека, – задумчиво проговорил Пилипенко, глядя на дорогу. – По его описанию – мужчина в длинном светлом пальто, особая примета – давно не бритый.
– Может быть – бомж? – спросил Жаров.
– Да нет, – махнул рукой следователь, снова бросив ладонь на руль. – Говорит, эдакая гламурная небритость, как у рок-звезды, что-то вроде новорожденной бородки.
Жаров заметил: что-то тревожит его друга, и с любопытством воззрился на него.
– Чего ты не договариваешь?
– Таксист сообщил нечто странное, – сказал Пилипенко. – Этот человек показался ему необычным, но он не мог толком объяснить, почему… Что-то принужденное в походке… Как он заявил, будто трехмерная модель из компьютерной игры.
– Что это может значить?
– Не знаю. Но, возможно, трехмерная модель тоже может оставить следы.
Машина остановилась на краю заброшенного парка, Пилипенко выключил мотор.
– Дальше пешком, – сказал он. – Именно на этом месте Калинин вышел из такси.
– Фамилия мужа – Калинин? – удивился Жаров. – А убитую звали Мила, да?
– Ты ее знал?
– Кто же ее не знал! Это художница, и очень хорошая.
– Она как раз и работала сегодня около грота. Писала с натуры этот чертов грот.
– Неделю назад я видел ее в Симеизе, тоже с этюдником. Надо же!
Пилипенко стал подниматься по сухому склону, усыпанному хвоей, его нога соскользнула, он чертыхнулся.
– У нее был заказ от типографии. Они делают путеводитель. Муж, конечно, знал, где она будет сегодня рисовать. Место тихое. Как с утра все на работу пройдут через парк, так до вечера тут никого. Вот он и расправился с нею здесь.
