– Мы считаем, что здесь действует секта.
– Какая секта? – удивилась Тамара, вскинув свои длинные ресницы.
Жаров и сам впервые произнес это слово.
– Вы ведь уже знаете о вчерашнем убийстве в Фарфоровом гроте?
– Все только об этом и говорят…
Мысль работала на ходу, Жаров будто рассуждал вслух, продолжая разговор, начатый в управлении вчера:
– Вот уже более столетия в городе происходят убийства. В одном и том же месте, одними тем же способом. Муж убивает жену скальпелем в Фарфоровом гроте. Первое совершилось в тысяча девятьсот пятом году. Об этом написано в газете, газета в библиотеке, вы, конечно, знаете это лучше меня. Второе произошло в тридцать девятом, третье – в семьдесят третьем, четвертое – вчера. Допустим, убийство девятьсот пятого года было на самом деле первым, а, может быть, мы просто не знаем о других, более ранних.
– Как – более ранних? – испуганно перебила Тамара, часто заморгав.
– Почему бы и нет? – Жаров мысленно посчитал, глядя в потолок. – Тысяча восемьсот семьдесят первый год, тысяча восемьсот тридцать седьмой и так далее.
– В тысяча восемьсот тридцать седьмом Пушкин погиб на дуэли, – тихо сказала Тамара.
– Вот видите! – Жаров обрадовался, неизвестно чему. – Трудно представить, при чем тут Пушкин, но все же…
– А сели отнять еще тридцать четыре, то получим дату рождения Тютчева…
– Не сбивайте меня! Еще не известно, кто и зачем построил Фарфоровый грот…
– При чем тут грот?
Жаров рассказал о своем открытии, о тайне призрака… Он возбуждено жестикулировал, широко размахивал руками, создавая в комнате ветер, который шевелил тонкие волосы Тамары.
– Вполне можно допустить, – продолжал он, – что все эти годы в городе существует некое тайное общество, которое… Может быть и вправду, они таким образом отмечают какие-то знаменательные даты? И они же соорудили этот грот…
Тамара смотрела на Жарова широко раскрытыми глазами, в глубине которых – в этой голубой, почти небесной глубине – стоял ужас. Жаров щелкнул пальцами, бессознательно копируя любимый жест своего друга-следователя. Страх Тамары передался и ему, или же он просто желал наполнить этим восхитительным чувством ее глаза… Он продолжал, еще больше воодушевляясь:
– Или, может быть, Тютчев вовсе неспроста родился именно в том году? И Пушкин был неспроста убит. Тайна передается из поколения в поколение, какие-то секретные протоколы, что ли… И адепты секты должны во что бы то ни стало имитировать убийство в фарфоровом гроте. В дни появления призрака. Подстроить события так, чтобы муж убил свою жену…
