– Эй! – толстяк постучал по пластиковой стене. – Долго ты там?
– Он вас не слышит, – миролюбиво сказал Жаров. – Эти стены плохо пропускают звук.
– Вот я ему покажу звук! – воскликнул курортник и, закинув свою синюю сумку на плечо, ринулся в лабиринт.
Сумка задела за угол. Толстяк с сумкой был еще меньше приспособлен к параметрам лабиринта, чем просто толстяк. У Жарова возникло неприятное чувство, что вот-вот должно случиться что-то плохое. Теперь где-то внутри лабиринта находилось уже три человека.
Жаров пропустил девушку вперед, сам пошел за нею. Пятаков замыкал процессию.
– Если кто-то может исчезнуть в твоем лабиринте, значит, может и появиться, – сказал Жаров, обернувшись. – Я все думаю про эту странную козу. Например, человек исчез, и появился где-то в лесу, в горах. Вместо него в лабиринте образовалась коза… Впрочем, все это ерунда какая-то.
Девушка была в короткой юбке, ее стройные загорелые ноги мелькали перед глазами Жарова, словно два золотистых луча. Первый поворот прошли, не останавливаясь, на следующем, Т-образном перекрестке, Ганна развернулась и вопросительно посмотрела на Жарова. Он положил руку ей на плечо, как бы невзначай…
– Подождите меня здесь, – распорядился Пятаков, направляясь в правый коридор.
Через полминуты он вернулся:
– Пусто.
На следующем, крестообразном перекрестке он остановил девушку, сам пошел налево, Жарову указал направо. Завернув два раза за угол, он уперся в тупик.
На очередном перекрестке Ганна взбунтовалась, сказала, что не хочет оставаться одна, потому что ей страшно. Пятаков согласился исполнить роль корзины-буйка, которую оставляет уборщица, а Жаров с Ганной исследовали ложный проход. Неожиданно оказалось, что и он разветвляется. Жарову пришлось уговаривать девушку постоять несколько секунд одной…
Наконец, они дошли до того места, где Жаров обнаружил следы деятельности немыслимой козы. На полу была рассыпана хвоя ливанского кедра. Жаров подмигнул Пятакову:
– Это валялось здесь.
Тот недоверчиво поворошил носком ботинка сухие иголки.
– Ничего такого не вижу, – сказал он.
Жаров с изумлением осмотрел пол. То же самое место, ветка ливанского кедра простирается прямо над головой. Но никаких козьих шариков на полу нет.
– Не может быть, я ж своими руками… – Жаров осекся, не желая рассказывать дальше.
– Наверное, это просто другое место, – сказал Пятаков, поглядев наверх. – Ты уверен, что это точно было под веткой?
Жаров кивнул.
– Тогда все это более чем странно. Здесь только одно дерево.
