Не имея в то время никакого отношения к собственно политическому розыску и встречаясь по производимым в Петербургском губернском жан-
Poccuir^^e мемуарах
дармском управлении дознаниям только с «ликвидированными» этим розыском лицами и революционными организациями, я не знал точно, как и почему руководители розыска пришли к заключению, что главной движущей силой названной мною Боевой организации Партии социалистов-революционеров был хорошо известный Департаменту полиции Григорий Гершуни. Его фотографические карточки, присланные в управление из Департамента полиции, стали фигурировать при допросе арестованных. Если мне не изменяет память, весной 1903 года Петербургское охранное отделение арестовало двух офицеров, слушателей Артиллерийской академии>28, и препроводило в наше управление «досье» на них, где значилось, что они вошли в подпольную террористическую организацию, руководимую названным Гершуни и замышлявшую ряд политических убийств. Будучи жандармским офицером, мало что понимающим в деле политического розыска, я, однако, хорошо помню, что в производстве жандармского дознания по делу террористов Балмашева, офицеров - Григорьева и Надарова и Якова>29 Сазонова, невольно обратил внимание на какую-то затаенную осведомленность по этим делам товарища прокурора Петербургской судебной палаты М.И. Трусевича, тогда по своей должности наблюдавшего за производством этих дознаний. Так, при допросе офицеров Григорьева и Надарова, еще перед их сознанием, М.И. Трусевич, присутствуя при допросе, достал целую пачку фотографий различных революционных лидеров, в свое время арестованных и сфотографированных, и предъявил их для опознания арестованным офицерам. Я хорошо помню, что карточка Гершко Гершуни была тоже там, но почему-то ее заботливо «впихнули» в середину пачки. Как только Григорьев дошел до этой карточки, он взволновался, как будто понял, что властям все равно все известно, и стал сейчас же давать откровенные показания, указав на руководящую роль в задуманных покушениях именно Григория (Гершки) Гершуни.
Совершенно очевидно было, что Департаменту полиции, а через него и Трусевичу известна уже была руководящая роль Гершуни в террористических актах того времени.
И действительно, как выяснилось позже, уже после революции 1917 года, из письма от 1 марта 1903 года бывшего директора Департамента полиции А.А. Лопухина к заведовавшему в то время Заграничной агентурой Л. Ратаеву, «он (Азеф) был нам полезен, но меньше, чем могли ожидать, вследствие своей конспирации - к тому же наделал много глупостей, связался с мелочью, связи эти скрывал от нас, теперь эту мелочь берут… Он теперь все время около провалов ходит по дознаниям, и не будь прокуратуры, с которой мы спелись, скандал давно произошел бы».
