Надо что-то с ними делать, подумал я. Кем бы ни были эти люди – спецслужб у нас теперь, как ЖЭКов, – но раз денег не тронули, значит, искали что-то другое. Надо быть осторожнее и готовым ко всему.
Я вытащил конверты. Посчитал. Одиннадцать штук. Раскрыл, стал сортировать по купюрам. Сотки к соткам, полтинники к полтинникам. И вдруг один из открытых конвертов вызвал у меня приступ хохота – плотная пачка новеньких однодолларовых купюр! Не поленился сосчитать – сорок восемь долларов! Вот так шутка!
Считать деньги – занятие приятное. Но когда считаешь долго, то подушечки больших и указательных пальцев теряют чувствительность. Возникает такое ощущение, будто шершавые купюры полируют пальцы, покрывают их каким-то лаком, сквозь который не ощутишь ни тепла, ни холода!
Итог инвентаризации содержимого конвертов оказался смешным – тринадцать тысяч восемьсот долларов. Что же это я такой дешевый? Впрочем, я не просил, мне и не давали. И вот эта сумма «недаваний» – а просители, должно быть, думали: «Ну надо же какую-нибудь мелочишку оставить, чтоб не подумал, будто мы скряги какие-то», – теперь вызывала у меня еще и обиду, вдобавок ко всей остальной гамме переживаний, замешанной на самоиронии.
Надо их куда-то деть! Я выглядываю в окно: Печерск в деньгах не нуждается. Здесь даже дворники толще и жизнерадостнее, чем в любом другом районе.
– Нилочка! – Я приоткрыл дверь в приемную. – Подойди!
Она заходит. Милейшее личико с круглыми зелеными глазками. Прическа в стиле Веры Холодной. Я и не обратил внимания, когда зашел. Красный приталенный жакетик и обтягивающая черная юбочка до колен. Просто куколка с умным взглядом.
– Возьми. – Я киваю на доллары. – Купи себе квартиру!
Нилочка делает полшага назад. Смотрит на меня сперва чуть напуганно, но потом, при новом взгляде на пачки зеленых купюр, в ее глазах появляется задумчивость.
– Вы не шутите? – Зелененькие глазки смотрят на меня выжидающе, по-детски, словно я пообещал показать ей фокус.
– Бери-бери, в твоем возрасте нужно жить с мужчиной, а не с родителями.
Она опять смотрит на доллары и, наверно, думает, как их брать так, чтобы каждое движение ее рук отличалось грациозностью. А может, она думает: во что сложить эти деньги. Ведь любой кошелек окажется маловатым. Надо ей помочь. Я оглядываюсь по сторонам, заглядываю в ящики стола. В нижнем вижу большой коричневый конверт из плотной бумаги.
Сам складываю туда доллары.
– Возьми!
В ее глазах появляются неожиданные слезы.
