Кошачьи Усы прикрыл дверцу, и Удача пронаблюдал, как он скорым шагом удалился тропинкой, пересек лужайку и спустился с обрыва. Столкнув лодку, недовольно зашлёпал по воде сапогами. Потом два весла захлюпали, зачастили, и лодка отплыла прочь от острова. Тихий стон душевных мучений отвлёк Удачу. Ноги Разина слабели, он опустился на ядра слева пушки, упершись локтями в колени, стиснул ладонями уши и голову, как будто хотел их раздавить собственными руками. Смутная тревога зашевелилась в глубине сердца Удачи, и тревога имела отношение к судьбе девушки. Могучие силы со стороны воеводы и со стороны казаков закручивались возле неё смерчем противоборства, старались поднять на гребень мрачной пропасти, так или иначе, требуя от вождя не просто расстаться с ней, а совершить некий обряд жертвоприношения своих чувств. На меньшее эти силы были не согласны.
Побуждаемый внезапной решимостью вмешаться и помешать этому, он живо спустился с насыпи в крепостной двор. Прокрался вдоль стены, обошёл сад из десятка плодовых деревьев, среди которых лишь на ветвях яблони остались поздние яблоки, и подобрался к одноярусной поварской пристройке сбоку замка. Из трубы пристройки легко поднимался серый дымок, вылетали редкие искры, а внутри неё слышались невнятные мужские голоса охраны вождя, сытые и немногословные. Под обращённой к северу каменной стеной замка, вокруг ряда кустов роз с пожухлыми листками земля была взрыхлена, очевидно, розы недавно посадили для радостей персиянки. А над ними, в окнах второго яруса горел янтарный свет, виденный им ещё с реки. В левое угловое окно выглянула мужская черноволосая голова, бегло осмотрела пристройку и сад, потом низкий вкрадчивый голос что-то тихо сказал вглубь комнаты. Ему так же тихо и невнятно ответил голос девушки. Удача быстро оказался рядом с углом замка, по выступам и неровностям в камнях, как обезьяна на дерево, живо забрался к тому окну. Вблизи окна стало хорошо слышно, о чём шёл разговор.
– ...А если я ему расскажу, какие ты делаешь мне предложения за его спиной? А? – уверенно ответил грудной, красивый голос княжны. – Что тогда?
– Тогда мне придётся сказать, что ты всё придумала из бабьего желания удалить от него самого верного слугу и товарища, – развязано ответил мужчина. – И я не знаю, кому он поверит больше...
– Он поверит женщине, – одновременно надменно и насмешливо прервала его собеседница.
– Ну же, не ломайся. Ты скоро надоешь ему. А я подберу. Если сейчас покажешь себя ласковой, женюсь...
