Оба щенками покатились, скатились к реке и расплескали холодную воду. Быстро скинули одежду, подныривая и гоняясь друг за другом возле песчаной отмели, они смыли с себя пот и грязь и наконец выбрались обратно на берег. Надевая штаны, Удача полюбопытствовал:
– Так говоришь, Разин со своей подружки глаз не спускает?
– И сам обабился, – охотно признался его товарищ. Тут же поправил себя: – Казаки так отзываются. Всё время с ней проводит, и другим стал. Как подменили его.
Удача и удивился, но и качнул головой с пониманием.
– Надо ж так скрутить неукротимого вождя… Хоть бы одним глазом посмотреть на его персиянку.
– Я видал. Красивая страшно. За такую и на смерть пойдёшь.
Разогреваясь бегом, они поднялись на холм, где дожидались обеспокоенные лошади. Накинув кафтаны, продолжая растираться до красноты кожи, они подставляли лица и влажные волосы солнечным тёплым ласкам.
– А ведь я голоден, как удав, – заметил Удача и пристально всмотрелся в посад Царицына.
– И я бы съел поросёнка, – клацая зубами, дрожащим голосом выговорил парень.
Оживлёнными взорами они поискали вдоль левого берега лодку или паром. Но поблизости был только рыбачий чёлн. Четверо босых и с закатанными штанинами рыбаков затягивали в него сеть, в которой бились, старались выпрыгнуть, вернуться в реку серебристые рыбы. Чёлн был достаточно вместительным для одного всадника, а за хорошую плату рыбаки, наверняка, согласились бы переправить их по очереди к городскому причалу.
– Продадим коней, поедим в самой лучшей харчевне и первым же судном поплывём на Низ, – будто советуясь с товарищем, предложил Удача. – Отоспимся пару суток на реке и проснёмся на месте. Как тебе это нравится?
Антон пожал плечами без желания иметь на то собственное мнение.
– Так мы обогнали плосконосого? – опять спросил он.
На этот раз Удача не стал увиливать.
– Если он сел на корабль выше по течению, мы будем в Астрахани раньше.
Как были в кафтанах на голых плечах, они поднялись в сёдла, и лошади охотно сорвались под пологий уклон, словно предчувствуя отдых от продолжительного пути и наполненные свежим овсом кормушки.
Хозяин большого струга, и на палубе загруженного пустыми бадьями и просмоленными бочками, догадался, что дело у них срочное. Кроме него никто не отплывал до утра, а потому он посчитал себя вправе за проезд до Астрахани запросить втридорога. Удача готов был согласиться, но его спутник стал решительно торговаться, намекнул, что их ждёт Разин, и хозяин неохотно уступил половину затребованной вначале оплаты. Они устроились на струге без желания с кем-либо общаться, и воспользовались правом отдаться беззаботному отдыху. От нечего делать Удача поддался созерцательным размышлениям, которые у него порой вызывали изменения окружающей природы.
