, как выяснилось, тоже историк, я его где-то видел. Его тьютор — Кеннет Белл. Питер, похоже, очень близок с бейллиолскими итонцами — их тут едва ли не десятки. Я начал жаловаться на Ле-Мейна, на отупляющую скуку курса по истории, и Пауэлл предложил мне перебраться на английскую литературу. Он сказал, что у него есть друг на этом курсе, так тот превозносит до небес молодого эксетерского преподавателя по имени Когхилл
[35]. „Всего-то через дорогу перейти“, — сказал он. Пригласил меня выпить с ним: его друг все мне расскажет.
Неплохая идея, этот возможный переход. Очень хочется расплеваться с историей, хотя я, надо полагать, потеряю стипендию. Может, еще не слишком поздно?
Среда, 3 февраля
Почтовая карточка от Тесс: „Дорогой Логан, пожалуйста, постарайся приехать в воскресенье до ленча. После полудня я буду занята. Искренне твоя, Тесс“. Она не хочет, чтобы я появился, когда свет начнет уже меркнуть. Уж такие-то сигналы я понимаю. Вот тебе и „беспримесная чувственность“ ее взгляда.
Выпивал с Пауэллом и его другом Генри Йорком в их обители на Кинг-Эдуард-стрит. Пауэлл любезен; Йорку присуща несколько вялая сдержанность, у итонцев нередкая. Так и не знаю, является ли она результатом хронической застенчивости или величавой самоуверенности. Йорк сказал, что пишет роман — „Как и все в Оксфорде“, — заметил я и получил от него в награду свирепый взгляд. Он считает, что Когхилл великолепен. Думаю, прежде, чем знакомиться с Когхиллом, мне следует переговорить с Ле-Мейном.
Четверг, 4 февраля
День в Бодлианской библиотеке, писал для Ле-Мейна эссе о Генрихе VIII, — хочу получить „отлично“. Нужно, чтобы он понял, — я перехожу на курс английской литературы не потому, что не справляюсь с историей. В „Королевской голове“ столкнулся с Диком — старая дружба восстановлена. У него ступня в гипсе, передвигается с палочкой. Говорит, что сломал два пальца. На вопрос — как, ответил „рыбу ловил“.
Воскресенье, 7 февраля
Поехал велосипедом в Айслип. Вез подарки от Питера — сотню сигарет, бутылку джина, пять банок тушенки, баночку сливового джема и бумажку в пять фунтов. Тесс попросила наколоть дров для камина, и я провел час в саду за домиком, рубя подаренные ей соседом зеленоватые дубовые поленья. Другой сосед выставил из-за садовой ограды голову и поинтересовался — не я ли и есть мистер Скабиус.
— Я друг мистера Скабиуса. Мистеру Скабиусу нездоровится.
— Печально слышать, — сказал он и, понизив голос, добавил: — Мисс Скабиус очаровательная юная леди. На нашей улочке ее все очень любят. Ужасное потрясение вот так потерять родителей — да еще и в молодые годы.
