Русичи вышли на мороз, Арнас проследовал за ними.
- Нада идти к Ядрей, - сказал он.
- Ты что, умом тронулся? Мы сотника не бросим.
- Ядрей слаб, ой как слаб. Нада идти.
- Ты о воеводе не тревожься. Он ещё на наших поминках погуляет.
- Плохо говорить! Ядрей нада помочь. Один - слаб. Без нас - умереть!
- Вот иди и помогай. А мы покуда здеся подождём.
- Плохо, плохо! - пытался уломать их Арнас. - Ядрей слаб. Нада помочь. А здеса сторожу оставить.
- Сам иди, поганец, - ответили ему. - Без тебя разберёмся.
Зырянин удручённо умолк. Как же досадно ему было! Почти достичь цели - и оступиться на пороге победы. Оставалось-то всего ничего: обвести вокруг пальца пару мелких князьков, и считай - полдела сделано. Унху был обречён. Через месяц-другой он бы приполз на брюхе молить о пощаде. Но нет, надо было прилететь этой проклятой стреле, чтобы смешать все замыслы. Арнас был вне себя. Не иначе, югорские боги беду принесли. Демоны косоротые, нигде спасенья от них нет. Может, правильно делал русский шаман, куроча идолов? По другому ведь с ними нельзя. Только так - крушить до основания, чтоб даже корней не осталось. Арнас пребывал в предчувствии беды.
Утлый челн нёс Буслая по реке, прямо вслед уходящему солнцу. Вёсел не было - река сама влекла его, обтекая чёрными как дёготь волнами остроносую лодчонку. Над каменистыми берегами клубился дым, слышался отдалённый рокот, точно где-то впереди низвергался водопад. Буслай втянул носом воздух и поморщился: пахло прокалённой землёй, гниющим мясом и протухшей водой. "Что за отвратное место?" - подумал он, но тут же сообразил: Кащеево царство, подземный мир, куда попадают души грешников. При мысли об этом Буслай содрогнулся. Неужто он уже покойник? Так рано... Остались в прошлом сражения и грабежи, почёт и довольство. Теперь его ждало лишь прозябание. Буслай не тешил себя надеждами, он знал, что в своей жизни грешил, и грешил немало, а потому не был удивлён, оказавшись в аду.
Смоляные воды реки вдруг раздвинулись, и оттуда поднялась голова старика, вся облепленная водорослями.
- Не встречал ли ящера, человече? - спросил он.
- Кого? - оторопел Буслай.
- Ящера.
- Нет.
- Жаль. - Старик смерил ушкуйника взглядом, спросил: - Ратник, что ль?
- Ратник.
- А иди ты ко мне на службу, ратник. Мне такие нужны. Осыплю тебя золотом, серебром и дорогими самоцветами. Дочь выдам замуж! Хочешь?
