Я закончила говорить. Я старалась не показывать своих чувств, но внутри у меня все сжалось от стыда.
Заседания проходили при закрытых дверях. Журналисты ждали во дворе. В зале находились только обвиняемые, свидетели и адвокаты. Судья вмешивался время от времени, когда в прениях адвокатов накалялись страсти.
На последнем заседании председатель был готов вынести на следующий день свой вердикт. Я не присутствовала, когда он допрашивал префекта и супрефекта, того, который дал мне подписать чистый лист, и его людей. По их словам, мои показания того времени отличались от сегодняшних.
— Я вас вызвал, потому что вы все были там, когда Мухтар давала показания, и вы все ответственны за то, что написано в этих документах.
Префект ответил:
— Господин председатель, позвольте мне сказать вам, что не мы придумали все это. Мухтар мне говорила об этом еще раньше, когда приходила в мой кабинет, и полицейский, которого я вызвал, сказал мне: «Ничего страшного, это должно быть в материалах дела, я проверю», но он так и не принес мне документы.
Судья рассвирепел:
— Именно поэтому мне и хочется засадить вас в тюрьму!
Тем не менее он его отпустил и объявил, что постановление суда откладывается.
Глубокой ночью 31 августа 2002 года в ходе специального заседания суд вынес свой вердикт. Шестеро были приговорены к смертной казни и выплате пятидесяти тысяч рупий за возмещение убытков. Четверо из них за изнасилование Мухтар Биби и двое других за участие в заседании джирги и подстрекательство к изнасилованию — то есть Фаиз, глава клана, и тот самый Рамзан — оба в качестве присяжных джирги. Этот последний выставлял себя в роли посредника, выступающего в интересах нашей семьи; в действительности это был лицемер и предатель. Он сделал все возможное, чтобы мастои добились чего хотели, а мой отец ему доверился.
Восемь других обвиняемых были отпущены на свободу.
Журналистам, ожидавшим решения суда, я сдержанно заявила, что удовлетворена приговором, но мои адвокаты и прокурор подают апелляцию на решение суда освободить восемь других членов клана мастои. Со стороны шести приговоренных также подается апелляция на пересмотр смертного приговора. Так что все еще не закончилось, хотя я и одержала победу. Тем не менее борцы за права человека ликовали. Символ борьбы в лице Мухтар Биби стал для них примером.
Я могла вернуться в свою деревню с высоко поднятой головой, под скромной, подходящей к случаю шалью.
У меня оставалось еще школа, которую я хотела построить, но это было непросто. Странным образом иногда меня покидали силы. Я похудела, щеки ввалились от усталости. Эта драма, прервавшая мое мирное существование, как и громкая победа, подхваченная прессой, доконали меня. Я устала говорить, противостоять мужчинам и их законам. Обо мне говорили как о героине, в то время как я была совершенно без сил. Когда-то я была веселая, смешливая, но это все осталось в прошлом. Прежде я обожала шутить с сестрами, любила свою работу, вышивание, занятия с детьми. Сейчас мне все опостылело. С этими полицейскими вокруг дома я чувствую себя узницей, даже если я и одержала триумф над своими палачами.
