— Как долго продолжалась ваша дружба?
— До его смерти прошлой осенью. Я был рядом, когда он умирал. У меня сохранились вещи, которые он оставил на память.
Со стороны стула, практически залитого густой красной жидкостью, донесся ностальгический вздох. Падающие капли на мгновение зависли в воздухе, и их шипение поутихло, словно из-за сильного переживания.
— Значит, — продолжил Тернбулл, — между вами сложились хорошие отношения?
— Я бы назвал их прекрасными, — твердым тоном заявила пустота. — Каждый вечер мы проводили вместе. Если не играли в безик, шахматы или криббидж, то просто сидели и обсуждали произошедшие за день события. У меня сохранился блокнот, в который мы записывали результаты поединков в шахматы и безик. Зеб сам делал записи, собственной рукой.
Тернбулл отошел от свидетеля и с улыбкой повернулся к судье.
— Представляю в качестве доказательства, — объявил он, — упомянутый блокнот. А также подаренный истцу покойным мистером Харли перстень и сборник пьес Гилберта и Салливана. На форзаце имеется дарственная надпись «Старине Хэнку», сделанная Харли собственноручно.
Он снова повернулся к пустому, но истекающему кровью стулу.
— За все годы общения Зебулон Харли хоть раз просил вас уйти или заплатить за проживание?
— Конечно нет. Только не Зеб!
Тернбулл кивнул.
— Очень хорошо. Осталась всего пара вопросов. Можете объяснить своими словами, что именно произошло после смерти Зебулона Харли, что заставило вас подать этот иск?
— В январе молодой Харли...
— Вы имеете в виду Рассела Джозефа Харли, ответчика?
— Да. Он появился в Харли-холле пятого января. Я попросил его уехать, что он и сделал, но на следующий день вернулся с другим мужчиной. Они положили талисман на порог главного входа, а потом запечатали все пороги и подоконники ядовитым для меня веществом. Действия сопровождались самыми убийственными в искусстве волшебства заклинаниями. Кроме того, он очертил Харли-холл запретным кругом с радиусом чуть более мили.
— Понятно, — сказал адвокат. — Можете объяснить суду, как повлияли на вас эти действия?
Голос стал задумчивым.
— Достаточно трудно объяснить словами. Я не могу пересечь круг, не затратив огромного количества энергии. Но даже если бы смог, то не попал бы в дом из-за талисманов и печатей.
— Могли вы проникнуть в дом по воздуху, например через печную трубу?
— Нет, запретный круг на самом деле представляет собой сферу. Уверен, любая попытка пересечь его уничтожила бы меня.
