Удивляло Никиту и другое. Неспроста что-то ворона, птица умная, за всю зиму на этот бугорок сесть не посмела. А кружилось их над ним много.
Так продолжалось до кануна Рождества, когда, наскучив предпраздничной вознёй, нарушавшей весь распорядок нашего старого помещичьего дома, мы с братом и борзятником Алексеем решили съездить в снежные поля промять борзых, отяжелевших от зимнего безделья.
Оглядывая окрестности, мы ехали в санях‑розвальнях без всяких дорог по степи, с четырьмя густопсовыми псами, сладко спавшими в соломе и покрытыми полостью, ища на горизонте снежных полей мышкующую лисицу или крепко лежащего на морозе зайца. Лиса, занятая ловлей мышей, видна за добрую версту из-за своей яркой шубы. Чуткий и сторожкий зверь, не допускающий к себе даже издали пешего или конного человека, весьма равнодушен к привычному для него виду крестьянских саней, подпуская их к себе иногда на несколько шагов расстояния. При этой охоте нужно только избегать направлять сани прямо на зверя, а приближаться к нему круговыми движениями так, чтобы сани были к нему всегда боком.
Необходимо, конечно, чтобы на санях не было видно собак, и собакам до последнего момента не было видно лисицы, для чего их и укладывают спать в сани под ковёр или полость. Когда, наконец, сани подходят к зверю на близкое расстояние, охотник быстро сдёргивает со спящих и угревшихся друг об друга псов ковёр и указывает им дичь. Борзые, словно сдутые с саней ветром, бросаются на зверя, который обыкновенно не успевает по глубокому снегу развить нужную ему для спасения скорость и немедленно попадает борзым в зубы. То же самое бывает и с зайцами, в морозный день крепко лежащими в поле и неохотно покидающими свою лёжку.
В этот день мы долго плутали по заснеженным голым полям, задуваемым холодным ветром, и уже под вечер, возвращаясь в усадьбу, попали на берег речонки против пасеки Данилыча. Здесь мы уже издали заметили странный бугорок, и Алексей, подозревая в нём заячью лёжку, направил к нему лошадей. Я сидел в задке больших саней, в полудремоте привалившись к покрытым полостью собакам, от которых густо несло псиной, когда внезапная остановка саней привела меня в сознание.
Алексей, замерший с полуоткрытым ртом, сидел, натянув вожжи, с растерянным видом глядя на полузасыпанного снегом человека, который стоял на коленях в пяти шагах от нас, уткнувшись лицом в землю и натянув рыжую крестьянскую свитку на голову; волосы его развевались по ветру.
