Куда проще приехать к реке и бросить туда сумку. Вода сейчас холодная. В это время уже никто не купается. А к следующему лету сумку с трупом затянет речным песком.
Километрах в двадцати от деревни Топольский знал такую речку. Если ехать по направлению к Горьковскому шоссе, как раз упрешься в мост через нее.
«С моста лучше всего ее и выкинуть. Остановиться, тщательно осмотреться вокруг. А потом быстро открыть багажник и выбросить сумку. На все уйдет минута, не больше. Надо только сделать это ночью. И незачем возиться с лопатой», – думал он, посматривая на часы.
В половине третьего ночи Топольский выехал из ворот и, не включая фар, проехал по деревне к шоссе.
Ни одна собака не видела его белый «жигуленок».
Ночью на шоссе не было ни одной машины, и гаишников он не опасался.
С вечера накрапывал мелкий дождь. Холодный и неприятный. Он и прогнал двух бродяг, решивших заночевать на берегу реки, под мостом.
Опять пришлось возиться с костром. Хорошо, лес рядом. Бросить в огонь пару сосновых кругляков, и можно ложиться спать.
В закопченной кастрюле сварили варево. Похлебывали на ночь, выпив перед этим бутылку водки на двоих. Сразу теплей стало. Ночная прохлада уже нипочем. Можно и спать ложиться, а утром идти дальше, куда бог поведет. Нелегка жизнь бродяги. Только ветер в спину подгоняет.
Оба улеглись поближе к костру, на телогрейке, прижавшись друг к другу, и сразу уснули, разморенные усталостью и выпитой водкой.
Только прогадали с костром. Сырыми оказались кругляки. Потух костер, и ни уголька в нем, ни дымочка. По-новому разжигать оба поленились. Лежат, а какое уж тут спанье.
В четвертом часу и вовсе проснулись от шума остановившейся на мосту машины.
Лежа на телогрейке и поеживаясь от ночной прохлады, бродяги прислушались.
– Кажется, машина остановилась на мосту, – зашептал маленького роста щуплый мужичок со всклокоченной после спанья бородой, которую уже забыл, когда в последний раз подстригал.
Второй бомж, высокий, с выбитым левым глазом, приложил палец к губам:
– Тихо ты. А то услышит. По мосту топчется, козел. Ищет, что ли, чего?
– А чего он может искать тут ночью? – забеспокоился щуплый.
С недавних пор им сильно не везло. В Мытищах бандюки чуть не пришибли от нечего делать. Не хватало еще и здесь нарваться.
– Может, нас? – шепнул одноглазый.
Черная, как уголек, мордашка щуплого бродяги вытянулась от испуга:
– А чего нас искать? По нас затосковать могут только мытищенские менты. Но тут другой район. Да и ночью их с постели не поднимешь.
