Топольский рассмеялся:
– Ах, Яша, Яша. Как это мило с твоей стороны умереть в свой юбилей. – Он посмотрел в искаженное лицо давнего приятеля. Потом подхватил тело старика под мышки и отволок его в ванную.
– Сейчас Яша будет купаться, – сказал маньяк, наполняя ванну до краев горячей водой. Он знал, что в горячей воде тело станет разлагаться скорее. Махровое полотенце полетело в корзину для грязного белья.
– Ну, пока, Яша, – сказал Топольский, улыбнувшись, и слегка помахал трупу рукой.
Старик лежал под водой с открытыми глазами, не выражающими ни беспокойства, ни печали.
– Можешь меня поблагодарить. Я избавил тебя от греха…
Шавранский лежал, точно спал, и только из его полуоткрытого рта время от времени выходили крохотные пузырьки – остатки воздуха в легких.
Топольский вышел на улицу, вдохнув с наслаждением свежий ночной воздух.
Во всем доме, где жил Шавранский, ни в одном окне не горел свет, значит, никакого риска, что кто-нибудь заметил его выходящим из подъезда.
Он не беспокоился, потому что знал: менты пойдут по легкому пути и постараются подвести смерть старика под несчастный случай. «Полез искупаться и утонул», – самодовольно думал маньяк, направляясь к своей машине, предусмотрительно оставленной в соседнем дворе.
«Пора взяться теперь за белобрысую суку. Зря ты, девочка, болтала своим язычком».
Он ехал по ночным улицам, чувствуя необыкновенный прилив возбуждения. И не удержался, свернул в темный переулок и, расстегнув брюки, долго мял в руках свой вялый член. Кончил, зажимая его ладонями, и минут десять сидел, ощущая сладкую истому.
Нет, не зря он прикончил этого старикашку.
* * *
На следующий день Оксана из дома позвонила Якову Исаевичу. Она хотела помириться, а заодно извиниться за недостойную выходку по отношению к его приятелю.
Но телефон Шавранского ответил длинными гудками.
«Не похоже это на старикашку. Обычно он всегда снимает трубку», – подумала девушка, но в этот день так и не поехала к Шавранскому. Постельные сцены со стариком чертовски надоели ей, даже за деньги. Пока старого пенька расшевелишь, сама пять раз кончишь.
Вечером, около одиннадцати, она опять позвонила Шавранскому. И опять он не снял трубку.
«Вот скотина! – рассердилась Оксана. – Неужели другую девушку себе завел? И не хочет подходить к телефону».
Такого Оксана допустить не могла. И дело вовсе не в том, что придется делить старика с какой-то стервой. Его не жалко. Пусть забирает всего, без остаточка. Но если новая сучка понравится ему больше, то и отстегивать он ей станет больше. А может статься, что и вовсе даст Оксане расчет. Денежные мужики сейчас в цене.
