Картина стояла перед глазами предельно ясно – бедолага журналист, который ошарашенно смотрит на дверь, увешанную цепями. Потом – часы мучительных попыток обрести свободу, и в конце взрыв отчаяния. Но потом…
Явилась дыра. Журналист – Шиммер? Шварцнер? – отправился путешествовать в её бездонную глотку. Конечно… иначе и не могло быть. И он исчез.
Куда привёл журналиста нескончаемый тоннель? В станцию метро? В леса возле Сайлент Хилла, где его загрызли безглазые собаки?
Чёрт бы тебя побрал, Фрэнк, как ты мог умолчать об этом?
Но с другой стороны, что бы менялось, если Фрэнк ему об этом сказал? Разве он стал бы отказываться от устраивающей его по всем характеристикам квартиры только из-за того, что раньше в ней жил журналист, который «полностью сбрендил»? Господи, нет, конечно. Если бы Сандерленд рассказал, что в квартире 302 повесилась целая семья, то в ответ услышал: «Да-да, конечно, спасибо, так когда мне въезжать?». В то горькое время у Генри было только одно желание – уединиться, и чтобы никто ему не мешал. Никто.
Как ни крути… всё было предопределено. Так хотел Бог, ага? Генри дрогнул и открыл дверь.
Увиденное подтверждало его худшие опасения. Полоса лестницы, ограниченная проволочным навесом, спускалась вниз, извиваясь по-змеиному. Напоминало скорее тюрьму, чем роскошный отель… и там, за проволокой… дьявол, что это такое? Сколько Генри ни вглядывался, он не мог взять в толк. Нечто розовое и липкое покрывало всю противоположную стену. На ней ползали толстые ленивые слизняки. На глазах Генри один из гадов лопнул с жирным треском, раскидав ошметки серой плоти. Комочки рухнули вниз с высоты восьмого этажа – никакого пола не было в помине, внизу только чёрный провал. Генри сглотнул твёрдый комок, вставший поперёк горла. Высоты он не боялся, лестница выглядела крепкой, но всё равно на мгновение закружилась голова.
Это был не отель. Очередная безумная ловушка, призванная отнять у кого-то жизнь. Генри догадывался, у кого…
Брейнтри.
Он развернулся и выскочил на площадку, чтобы броситься следом за недружелюбным соседом. И тут же столкнулся нос к носу с существом, которое привольно разгуливало по площадке. Оно быстро обернулось и взглянуло на Генри с детским любопытством. Как и прежде, на секунду мозг Таунсенда перестал анализировать поступающие сигналы, подавая отчаянный сигнал: что-то не так с этой тварью. Что-то далеко не…
Потом он понял. Апатия исчезла, словно в телевизоре включили цвет и звук. Перед Генри стояло нечто обезьяноподобное, нелепо опирающиеся на задние лапы, непрерывно трясущее всеми конечностями. Рваная серая плёнка была натянута на тело, а его голова…
