— Ну-ка, бегом умываться, да пошевеливайся.
Иду, мамочка, бегу, куда же я очки девала, очки надо найти, на стол или на стул положила, неужели сунула под раскладушку?
— Ради бога, быстрее и не мельтеши перед глазами!
Видно, она куда-то спешит. Хорошо, что уже день, по крайней мере можно все как следует рассмотреть, какая красивая уборная, и коврик здесь есть, и календарь, вот у нас мальчишкам бы влетело, если бы воспитательница нашла у них такую бесстыдницу, у которой почти все видно. Это, наверное, месяцы написаны, но не по-нашему, а картинок сколько, все надо рассмотреть. Опять кто-то стучит. Это мне.
Только бы не он, он с ходу может и мне влепить. Да, да, уже иду.
К счастью, это мама с девочкой на руках, какая хорошенькая девочка, ну просто прелесть! И на ней такой же кружевной халатик, как у мамы, только подлиннее, как же он называется, ага, секс-форма, так девчонки говорили, кажется, это не очень прилично. Может, и у меня будет такая секс-форма, если я буду хорошо себя вести.
— Как тебя зовут, девочка?
— Ее зовут Катержина, беги скорей умываться!
В ванной включен свет, я снова ничего не вижу, что же на этой занавеске, ага, рыбки, точно, рыбки. Здесь висят мое платье и пижама, она все выстирала, бедная мамочка, еще вчера все мне выстирала своими красивыми руками.
Опять стучит. Гоняет, как зайца.
— Ну, поживей, поживей, вот платье, вытирайся хорошенько. Чем ты вытираешься, это же детское, твое полотенце и простыня вот тут, сколько раз тебе повторять!
Для рук полотенце тоже темное, в настоящем доме все очень сложно, но, может, потом я привыкну. Катержина — красивое имя, о Катержине я книжку читала, как я рада, что смогу с ней поиграть.
Платье еще теплое, мама его выгладила, и оно приятно греет.
— Живей причесывайся! И посиди минуточку в комнате, пока папа позавтракает.
Вот хорошо, что не надо завтракать с ним. Здесь все как в сказке или как в замке в Градце, куда мы ездили на экскурсию, только еще лучше.
А телевизор какой! Такого я еще не видела, может, даже цветной. А она мне позволит смотреть? В детдоме из-за глаз запрещали.
Гиту бы сюда, она бы все рассмотрела, пощупала, попрыгала бы в кресле, потрогала бы ковер босой ногой. Это только я такая дура, ничего не трогаю и стою как вкопанная.
Ой, что же это?!
— Ты что, другого места не нашла, встала у самой двери! Я тебя не толкнул?
— Нет. Мне мамочка велела здесь подождать.
Смотрит на меня, сегодня он не кажется таким высоким, улыбается, нет, скорее ухмыляется, у братика это от него.
