(Дон Хулиан и дон Северо уходят.)
Пепито. Что бы там ни говорил дядюшка, было безумием поселить под одним кровом такую красавицу, как Теодора, и этого юношу с пылкой, романтической душой. Он клялся, что между ними ничего нет, что он любит ее, как сестру, а дядю, как отца. Но меня не проведешь. Я хоть и молод, но не верю в братские чувства между молодой женщиной и молодым мужчиной. Я что, должен обо всех думать хорошо? Но разве их не видели вместе в театре, на катанье, в парке? «Нет! — говорил мне Эрнесто, — мы там редко бывали». Но все-таки бывали! И как раз тогда их увидали сто человек, а это все равно, что ходить туда сто дней подряд! Не устраивать же очные ставки, чтобы выяснить, сколько раз они прогуливались вместе! Это же просто смешно! «Я их видел однажды». — «Я тоже». «Видел и я». — Вот уже три, а там четыре и пять. Глаза на то и даны, чтобы смотреть. И всякий пускай сам позаботится о своей чести!
(Пауза.)
Так я и поверил в неземную любовь! Понятно, что жить в одном доме с Теодорой и не полюбить ее трудно. Пусть он ученый, философ, математик, физик, но он же мужчина, а она — женщина. Если бы эти стены заговорили! Если бы тайные помыслы Эрнесто, витающие здесь, воплотились в слово. Вот, например, портрет дона Хулиана, а другая рамка пуста. Прежде здесь был портрет Теодоры. Отчего же теперь его нет? Во избежание искушения?
(Садится за стол.)
Плохо, если так. А еще хуже, если из этой рамки она переселилась в сердце хозяина дома.
(Осматривает стол и находит «Ад» Данте.)
Странно: всякий раз я вижу на столе у Эрнесто эту великолепную книгу.
(Читает.)
Данте «Божественная комедия», его любимая книга.
(Рассматривает.)
И всегда она раскрыта на истории Франчески. Здесь могут быть два объяснения: или Эрнесто вовсе не читает Данте, или читает всегда одно и то же. Но я вижу пятнышко, — словно от слез. А что это? Полуобгоревший лист?
(Поднимает листок с пола.)
(Идет к балкону, пытаясь прочесть написанное. Тем временем входит Эрнесто и останавливается, наблюдая за ним.)
Эрнесто. Что ты нашел?
Пепито. Ба, Эрнесто!.. Так, какая-то бумажка!..
Эрнесто (берет бумажку, бегло взглядывает и возвращает). Не помню, что это.
Пепито. Стихи.
(Читает, разбирая с трудом.)
«Пламя испепелит меня скоро».
(В сторону.)
Рифма, конечно, Теодора.
Эрнесто. Пустяки!
Пепито (перестает читать). Понятно.
Эрнесто. Наша жизнь — как этот листок. Стон, вздох, крик — и кучка пепла.
Пепито. Это стихи?
Эрнесто. Да. Иногда я даю волю перу... Вот и сегодня ночью...
