А недавно пришел к нему наладчик Жора Крёк- шин.
— Надо бы механизировать, — сказал Жора Крёкшин.
— Правильно, — ответил начальник. — А что?
— Всё механизировать, в цехе, что можно.
— Что же можно? конкретно? — спросил терпеливо начальник.
— Ну, я не знаю. Мое дело предложить. Я идею предложил, а там дело ваше, — отвечал хитрый Крёкшин.
Начальник хотел на него рассердиться, но передумал:
— Знаешь, Крёкшин, я тебя не пойму. Ты ко мне приди еще раз с Михельсоном. Пусть-ка он тебя поймет, а потом мне расскажет. Мне просто некогда всех понимать.
Крёкшин тогда на него разобиделся и пошел говорить, что его зажимают. Зажимать изобретателей было нельзя, и хоть, может быть, Крёкшину не очень поверили, но слово прозвучало, и все его запомнили себе на уме. Цеху от этого была не польза.
Начальник подумал о хитром Крёкшине и еще о своем заместителе Михельсоне. Надо бы ему прибавить зарплаты, давно он работает, и большая семья — да как это сделать? По штату больше ему не положено. Значит, выход один — перейти на другое место, а он начальнику нужен был в цехе.
Он ворочался один, в самом центре ночи, задыхаясь от своей энергичности, от хотения скорее продолжить дела, и было некому хотя б рассказать, чтобы успокоиться, потому что даже самые близкие люди были заняты сейчас только сном.
Наконец, начальник опять заснул, и ему приснился еще один сон, которого он уже не забыл.
Цех его стал развиваться вдруг бурными темпами. Всем, кому можно, он повысил оклады. Рабочим удалось увеличить расценки.
Хитрый Крёкшин расхаживал в цехе, глядя на работниц, как на лишние стулья.
— Механизировать сегодня этот угол, — подавал идею Крёкшин, и один цеховой угол был сегодня же механизирован свыше.
Крёкшин получал за свою изобретательскую идею, отдыхал пару дней, а потом отправлялся в другой угол цеха и предлагал его механизировать завтра. Все не могли нахвалиться на БРИЗ у них в цехе.
Вскоре цех был механизирован вдоль и по диагонали. Начальник чувствовал к Крёкшину страх, не велел пускать его к себе в кабинет, вечерами, вспомнив, что он тоже инженер, изобрел небольшое приспособление, отличавшее Крёкшина от других людей цеха.
Это приспособление он устроил в двери, чтобы Крёкшин не мог механизировать до конца руководство.
«Все же я человек несомненно нужный», — подумал начальник в том куске головы, который и во сне у него не засыпал; подумал, как будто он был дурачок, а на самом деле, как часто мы думаем в глубине про себя.
