Саймон пристально смотрел на Риса, приоткрыв рот от удивления. Он никогда даже представить себе не мог, что его пуритански настроенный друг может предложить нечто столь шокирующее. Однако при этом Уэверли не был ни бездушным, ни жестокосердным. Он искренне пытался найти выход, при котором Саймон сможет заполучить то, чего так страстно желает, не идя на компромисс со своей совестью. В некотором роде, это была неуклюжая попытка друга сделать ему подарок.
– Ты говорил, что девушка отвечала на твои ласки, – продолжил Рис. – Что ж, это хорошо, потому что, видимо, так ты сможешь получить то, что хочешь, не навредив своему будущему и не сделав её невыносимым.
…
Саймон отошёл к окну и невидящим взглядом уставился в ночь. Ему очень хотелось, чтобы слова друга звучали отвратительно и отталкивающе, но на самом деле в них была какая-то доля правды. Одним выстрелом он мог бы убить двух зайцев. Возможно, Рис всё же прав, и его предложение стало бы наилучшим решением, как для него, так и для Лилиан. Несомненно, фантазии, в которых он обладал ею, доставлял ей удовольствие, никак нельзя было назвать отвратительными. Скорее наоборот, они его возбуждали.
Однако в процессе воспитания в нём были заложены слишком высокие моральные принципы, поэтому такой поступок противоречил его натуре.
– Она леди, – пробормотал он, – и этого не изменят никакие обстоятельства её жизни. Я не могу поступить так, Рис. Даже если ты прав, и мы с ней не можем быть счастливы вместе, кроме как благодаря предложенному тобой варианту, я не могу просить Лилиан так унизить себя.
Рис слегка склонил голову, но не казался при этом удивлённым решением приятеля.
– Прошу прощения, если своими советами перешёл границы.
– Не нужно извинений, – ответил Саймон, продолжая всматриваться в темноту за окном и желая перестать, наконец, представлять Лилиан Мэйхью в роли своей любовницы.
– Ты знаешь, что в глубине души я, прежде всего, думаю о твоих интересах, – вздохнул Рис. – Не могу смотреть, как ты мечешься по комнате поздно ночью, терзая себя мыслями об этой девчонке.
Саймон обернулся и пронзил друга взглядом. Он был счастлив наконец-то уйти от неловкой темы своей личной жизни, поговорив о том, что мог обсудить спокойно, без внутреннего напряжения и выслушать мнение Риса на этот счёт.
– Вообще-то, не только мысли о девушке не дают мне покоя.
Рис изогнул бровь и, поняв по лицу Саймона, что их ждёт серьёзный откровенный разговор, опустился в кресло напротив письменного стола. Порывшись среди вороха бумаг, он извлёк коробку из-под сигар, принадлежавшую отцу Саймона. Достав две сигары, он передал одну другу.
