Подумав чуть-чуть, я доверительно сообщил мадам, что рост — не самое главное в женщине, и как мог выразительно посмотрел ей в голубые-голубые глаза. Покраснела? Показалось, наверное.
Девицы оживились, защебетали. Мадам подозвала коротким движением руки какую-то крашеную рыжеволосую девку гренадерского роста, с огромной грудью, почти полностью выпяченной в огромном же декольте, шнобелем, как у астраханского морского линкора, и синими глазами размером с блюдце.
Я королевским жестом протянул мадам оговоренную плату — и стал подниматься по лестнице за монументальным символом здорового питания при отсутствии воспитания, который топал передо мной, очевидно сдерживаясь, чтобы не шагать через две ступеньки, потому что девице-с неприлично-с! А торговать собой, как селедкой на базаре, стало быть, прилично.
Дошли. Комнатка маленькая, кровать большая. Уборная, впрочем, ничего, чистенькая. На деревянной спинке кровати — тряпичная кукла с голубыми-голубыми… Тьфу! Платьице на кукле довольно захватанное — до сих пор, что ли, играет? Приходилось встречать девиц легкого поведения, которые и в куколки играли, и над стихами о том, как крокодил наше солнце проглотил, рыдали. А стихов о таинственном жирафе не понимали… Я по молодости много глупостей делал. Стихи в борделях читал…
Я читаю стихи проституткам
И с бандитами жарю спирт…
Тьфу ты, пропасть! И ради этого я с орком дрался?
Совсем затосковав, я сел на кровать. Ладно, сейчас я на разведке, но дальше-то что? Эльфийка за меня замуж не пойдет, скорее всего, человеческая женщина — тоже вряд ли. Переспать ради интереса, чтобы перед подругами похвастаться, — это пожалуйста, был такой у меня печальный опыт. И не один раз. А дальше — ни-ни. Ни дома, ни денег, ни занятия серьезного. И с детьми непонятно что — смогу я детей иметь или нет? Надо, наверно, полуэльфийку искать, такую же, как я, да закрыв глаза жениться.
Ночная бабочка-гренадер стояла посреди комнаты, замерев, как на часах, и внимательно смотрела на меня. Чисто автоматически похлопав по кровати рукой, я мгновенно оказался в неустойчивом равновесии — под девицей кровать прогнулась довольно сильно. Центнер живого веса, не меньше. И, кстати, никакого удивления визитом симпатичной нелюди… А о чем это говорит?
— Зовут тебя как?
— Зефира! — ответила девица звонким, почти металлическим голосом.
— Да не здесь, а по-настоящему.
— Ардальей мамка звала, да вам на что, господин хороший…
— Ну ты же знаешь, как мое имя звучит, вот и я захотел твое узнать. Справедливость люблю. Кто, кстати, меня назвал? — Взять на пушку несчастную девицу даже как-то совестно.
