Вождь подошел совсем близко, наклонился над пленником, почти любя заглянул в глаза:
- Не умирай быстро, не надо.
Рэми закрыл глаза. Холодный метал скользнул по груди, пробуя пот на вкус. Холод сменила боль.
Элан сидел у кровати и смотрел на измученного кошмаром воспитанника. С каких пор мальчик стал таким? С каких пор в темных волосах его промелькнула седина? С каких пор он стал столь неестественно худым, и под глазами его пролегли тени?
В этот момент Элан ненавидел вождя, сам презирал себя за эти чувства и ждал наказания, но наказания не было... казалось, сама Виссавия отказалась от Элизара. А если это так...
Арам вскочил на кровати и задрожал, обливаясь потом:
- Я должен его остановить.
- Не можешь, - холодно ответил Элан, глядя на быстро сгущающиеся за окном тучи.
- Должен...
- Никто его не остановит. Ты еще не понял?
- Но... Но... ты не понимаешь!
- Мы все всё понимаем, мой мальчик.
- Я хотя бы попытаюсь!
- Нет! - вскричал Элан. - Мне плевать, что творит вождь! Мне плевать, что там происходит! Но ты туда не пойдешь!
- Я... должен!
- Ты должен мне повиноваться, воспитанник, - холодно ответил Элан. - И ты останешься здесь...
Старший целитель, что все это время был с ними в спальне, скользнул к кровати. Арам вновь обмяк, теряя сознание.
- Зря ты так с советником, - сказал целитель, склонившись над больным.
- Это не советник, - напомнил Элан. - Это всего лишь юноша, которого слишком рано заставили стать мужчиной. Как и его отца. Элизар хочет сходить с ума? Пусть сходит! В одиночестве!
- Ты... ты говоришь страшные вещи.
- Но богиня меня не наказывает, ты не заметил? Вождь потерял ее благосклонность.
Вновь эта проклятая безысходность в глазах старшего целителя. Да, целители обучены спасать. Обучены и отказывать, когда спасти невозможно. Но отказать в спасении вождю не могут даже они. А надо.
Вопрос только, что дальше? Вождь единственный, кто остался в их роду. И виной тому... Элан застонал, опуская на ладони голову. Виной тому он. Именно он убил наследника.
Армана вырвало из сна чувство, что он в комнате не один. Раньше, чем он успел проснуться, его тело уже подобно пружине выпрямилось, опрокидывая на пол незваного гостя. Когда он очнулся, он уже сидел на закутанной в белоснежный плащ фигурке, и пальцы его крепко сжимали тонкую шею незнакомца. Нет... незнакомки.
Узнав, Арман поспешно слез с гостьи и подал ей руку, помогая встать.
